Огурцова на линии

У вас никогда не было такого дежа вю, будто вы все происходящее прямо сейчас... уже видели во сне, где очень точно и ясно ощущали свою собственную значимость... ну, вот как я иногда говорю, чтобы вы не растекались соплей по стенке? Вы все это видели и относились ко всему иначе, потому что... знали, что преодолеть все эти препятствия вам ничего не стоит?..

Препятствия были утрированными, с заостренными и даже гипертрофированными противоречиями. Ну, как вы иногда ловите себя на таких мыслях, а после отбрасываете их в сторону. Типа, зачем на людей-то наговаривать? Типа не могут ведь люди с такими обыденными затрапезными физиономиями - такими кракозябрами, как в вашем сне?

А вот вы там... что-то вроде супергероя или демиурга. Типа того. Думаете, почему пошли все эти серии блокбастеров про супергероев, которые мир спасают? Может, потому что мир кое от кого давно надо спасти?

В принципе, какая разница... Мало ли, кому чего надо? Но почему же та полная и абсолютная внутренняя свобода, испытанная в давних снах, жалит иногда душу сожалением? Вы вдруг понимаете, насколько это здорово - следовать зову своего сердца, ощущать бьющую через край силу... и тут вы окончательно просыпаетесь.

Сон некоторое время еще занимает ваше сознание, потом он понемногу уступает место реальности. Такие ясные и красочные картины постепенно тают, к обеду вы уже многое не можете вспомнить из него, хотя вам казалось, что такое забыть невозможно. Дольше всего остается забытое чувство абсолютной силы, подчиненности каждой клеточки только вашей воле... Но вот уходит и это чувство, оставляя сосущую пустоту.

Чтобы нас не терзали напрасные сожаления, в "час вора" (между четырьмя и пятью часами утра) приходит короткий сон, крепкий и глубокий, стирающий все ночные воспоминания, которые в нашей жизни иногда лишь отравляют душу.

Однако, как это ни странно, но сон со своим миром... видел всякий. Это как напоминание, что каждый пришел сюда со своим миром, равным целой Вселенной. Каждый и здесь имеет целый мир... который может отстоять. Или навсегда потерять. Выбор за вами.

Я вообще в последнее время уверена, что каждый и попадает сюда... преодолевая какие-то препоны, "совершенно случайно"... именно за этим. Да-да, рискуя лишь этим собственным миром. Я ведь тоже... аналогичный экземпляр. Хожу... собираю пазлы... Удивляясь собранному фрагменту общей мозаики.

В качестве дежа вю я вообще вдруг вспоминаю абзацами куски текста из "Повелительницы снов"... Вот, черт! Я же многое говорила открытым текстом! Но и до меня... не совсем доходил смысл сказанного...

Вот вам пример, в котором все для вас будет знакомо. Такое дежа вю. Помните, сколько раз я вам рассказывала, как мы ругались с этими-самыми на форуме "Русского журнала"? Ну, они там решили объявить Достоевского и Пушкина антисемитами (пестицидами?) осенью 2003 года, а я пошла с ними ругаться... и влипла. Не так надолго, но я поняла, что нахожусь прямо в коконе, поэтому лучше мне его порвать изнутри. А никто туда пойти со мной не мог, хотя я настойчиво приглашала. Неважно.

Так вот там один гражданин застрекотал богомолом: "Вы что, не понимаете, что она делает? Она же форматирует пространство под себя!"

И сколько раз я об этом рассказывала? Раз двадцать вы это от меня слышали по разным поводам, правильно?

Самое смешное, что до этого стрекотания я кое-что чувствовала интуитивно, действуя по наитию, но не задумывалась, как это все... того... форматировать. Потом я уже рассуждала на эту тему, соображая, как бы мне запустить процесс, чтобы все форматировалось автоматически.

Про соображение... сказано слишком высокопарно. Мало ли, кто что прострекочет, особенно, на таком форуме. Да, говорить - одно, а точно знать - другое. Это как... кстати, как? Ну, как рассуждать аналитически - одно, а иметь отработанную инженерную методику - совсем другое.

Так вот. Просыпаюсь я однажды с таким чувством глубокого разочарования, что все мои надежды никогда не оправдываются, я здесь явно лишняя. Ну, совершенно не совпадает этот мир...с моим. И вдруг будто слышу внутри себя такой насмешливый выдох: "Так в чем же дело? Возьми, да отформатируй под себя, как тот поганый хрен стрекотал!"

И представьте себе, только в этот момент до меня доходит то, о чем стрекотал поганый хрен! Просто Эврика! Он же сказал, что я могу тут все отформатировать... С этого момента прошла фуева туча времени, а на что я это время потратила? Блин, на всякую чушь. Причем, я ведь долгое время гонялась за этим субъектом со сковородкой. Уж очень мне его прибить хотелось. И вдруг понимаешь, что давно могла бы все отформатировать так, чтобы его никогда на свете не было, я же это... могу!

Но от стереотипного восприятия избавиться очень сложно. Вы же видите, как долго мне хотелось прибить кого-то именно сковородкой. Это все стереотипы и социальные клише, сковывающие сознание. К примеру, у вас на поясе бластер болтается или светящийся джидайский меч, а вы бьете и бьете по противной лысой роже сковородкой...

Так что тоже, знаете ли, не сразу многое доходит. Возможно, весь смысл заключается именно в собирании необходимых пазлов. И ведь среди них некоторые... вдруг видоизменяются, меняют смысл и вид. То есть, форму и содержание.

Причем, если вы вспомните, то с самого начала что-то внутри всегда подсказывало вам, что за стрекотом "как это гениально! как это остроумно! лучше ваще не бывает!" - строит пустота, а иногда... обычная какашка. Форма чаще всего начинает превалировать в печальном случае, когда содержание гавно. И там лучше, господа, не докапываться до сути.  Потом рук не отмоешь.

Так что есть методы... форматирования. Сейчас мы ими попробуем снять ряд наваждений. Исключительно из эгоистических соображений сохранения собственного мира.

Итак перед нами две простые биографии. А у каждого в запасе биографии папы, мамы и дедушек с бабушками. Биографии родных, их воспоминания, мнения... это бесценное сокровище. Это как... философский камень, который вовсе не обращает все в золото, он возвращает всем предметам истинный смысл, убирает ложную форму и любое наваждение.

Иначе философский камень назывался бы иначе... Да и такое толкование философского камня на местечковый манер (золота! золота! золота!) - идет от незнания мифологии. Вспомните сказочку про царя Мидаса. И он был проклят, кстати, поскольку его желание было исполнено в точности. Так что... осторожнее в желаниях.

Арка́дий Ната́нович Струга́цкий (28 августа 1925, Батуми — 12 октября 1991, Москва) — русский^[2][3] советский^[2] писатель, сценарист, переводчик, создавший в соавторстве с братом Борисом Стругацким (1933—2012) несколько десятков произведений, считающихся классикой современной научной и социальной фантастики.

Родился в Батуми, где его отец Натан Залманович Стругацкий работал редактором газеты «Трудовой Аджаристан». Мать Аркадия Александра Ивановна Литвинчева (1901—1981) была учительницей, преподавала русскую литературу в той же ленинградской школе, где учился Аркадий, после войны удостоена звания «Заслуженный учитель РСФСР» и награждена орденом «Знак Почёта».

Во время Великой Отечественной войны семья Стругацких оказалась в осаждённом Ленинграде. В январе 1942 г. Натана Стругацкого и Аркадия эвакуировали по «дороге жизни» через Ладожское озеро, а мать с больным Борисом осталась в городе. Отец умер в Вологде, и Аркадий летом 1942 г. оказался в посёлке Ташла Чкаловской (ныне Оренбургской) области.

Служил там заведующим пунктом по закупке молочных продуктов у населения, в 1943 году был призван в Красную Армию. До этого он сумел вывезти мать и брата из Ленинграда.

Окончил Бердичевское пехотное училище, располагавшееся тогда в эвакуации в Актюбинске, после чего был откомандирован в Военный институт иностранных языков, который окончил в 1949 году по специальности «переводчик с японского и английского языков». До 1955 года Аркадий Стругацкий служил в Советской Армии, был переводчиком (в том числе на следствии при подготовке Токийского процесса), преподавал языки в офицерском училище в Канске (1950—1952), в 1952—1954 годах служил на Камчатке дивизионным переводчиком, в 1955 году был переведён в Хабаровск в часть ОСНАЗ (особого назначения). После увольнения в запас работал в Москве в Институте научной информации, редактором в Гослитиздате и Детгизе.

Профессиональный писатель, член Союза писателей СССР с 1964 года.

Сразу отметили, что оба брата - филологи, продвинулись потому, что "революция - это тысяча вакансий". Сразу вспоминаете, каким образом ваши родители, дедушки и бабушки переживали войну... У обоих братьев очки в полпальца толщиной, такие потомственные белобилетники, но, как говорится, "энтузиасты своего дела". Кто-то будет Космос завоевывать, а кто-то... осуществлять идейное руководство, на техническое не потянут... но презрением обольют, раз не всякий по технической части знает японский.

Эти рассказы, в какой деревне довелось пристроиться к переводам с иностранных языков и закупке молочных продуктов, меня, признаться, немного шокировали в свое время. Именно потому, что имею в качестве контрольных образцов биографии своих родственников, никому из которых ни разу не удалось пристроиться по продуктовой части.

Ориентируясь по этим биографиям, сразу замечу, что в войну не было "пунктов по закупке молочных продуктов у населения", были уполномоченные заготовители с планом. И... мои бабушки едва спасали детей после всех этих заготовок. Там как раз таких граждан ставили, которые были уверены, что корова дает молоко стабильно, стоит лишь не лениться и за вымя потянуть.

Бори́с Ната́нович Струга́цкий (15 апреля 1933, Ленинград — 19 ноября 2012, Санкт-Петербург^[2]) — советский и российский писатель, сценарист, переводчик, создавший в соавторстве с братом Аркадием Стругацким несколько десятков произведений, ставших классикой современной научной и социальной фантастики. После того, как в 1991 году умер А. Н. Стругацкий, опубликовал два самостоятельных романа.

Борис Стругацкий родился 15 апреля 1933 года в Ленинграде, где его отец Натан Залманович Стругацкий был только что назначен научным сотрудником Государственного Русского музея. Мать Бориса, Александра Ивановна Литвинчёва^[3], была учительницей, преподавала русскую литературу в той же школе, где учился Борис, после войны удостоена звания «Заслуженный учитель РСФСР» и награждена орденом «Знак Почёта».

Во время Великой Отечественной войны семья Стругацких оказалась в осаждённом Ленинграде, причём из-за болезни Бориса в январе 1942 г. Аркадий и Натан Залманович Стругацкие отправились в эвакуацию одни, отец умирает от истощения в дороге в Вологде. Только в 1943 г. старшему брату Аркадию удалось вывезти мать и брата Бориса в посёлок Ташла Оренбургской (тогда — Чкаловской) области. В Ленинград они вернулись в 1945 г. В 1950 году окончил школу с серебряной медалью и собирался поступать на физический факультет ЛГУ, однако принят не был. Тогда он подал документы на математико-механический факультет, который закончил в 1955 году по специальности «астроном».

После окончания Университета поступил в аспирантуру Пулковской обсерватории, однако не защитил диссертацию, тема которой оказалась раскрыта ещё в 1942 году за рубежом. Затем Б. Стругацкий работал на счётной станции Пулковской обсерватории инженером-эксплуатационником по счётно-аналитическим машинам. В 1960 г. принял участие в геодезической и астроклиматической экспедиции на Кавказе в рамках программы поиска места для установки Большого телескопа АН СССР.

С 1964 года — профессиональный писатель, член Союза писателей СССР. Ещё несколько лет проработал в Пулковской обсерватории на полставки. С 1972 года — руководитель Ленинградского семинара молодых писателей-фантастов (впоследствии стал известен как «семинар Бориса Стругацкого»).

В 1974 году привлекался КГБ в качестве свидетеля по делу Михаила Хейфеца, которому инкриминировали ст. 70 УК РСФСР (Антисоветская агитация и пропаганда)^[4].

Учредитель премии «Бронзовая улитка». С 2002 года главный редактор журнала «Полдень. XXI век».

Вот, опять уткнулись в плагиат. Это как можно было проводить научный поиск, как можно было осваивать профессию, чтобы выбирать темой диссертации  тему, полностью раскрытую, когда соискателю было еще 9 лет? Тут-то не скажешь, что "сам из головы выдумал". Тут просто был расчет, что не все языки знают.

Дальше пошла романтика 60-х, причастность к небу и звездам, экспедиция с пением у костра и прочая романтика.

Бра́тья Струга́цкие — Арка́дий Ната́нович Струга́цкий (28 августа 1925, Батуми — 12 октября 1991, Москва) и Бори́с Ната́нович Струга́цкий (15 апреля 1933, Ленинград — 19 ноября 2012, Санкт-Петербург) — советские и российские писатели, соавторы, сценаристы, классики современной научной и социальной фантастики.

Попытки писать фантастическую прозу А. Н. Стругацкий предпринимал ещё до войны (по свидетельству Бориса Стругацкого, это была повесть «Находка майора Ковалёва», утраченная во время ленинградской блокады). Первое сохранившееся произведение Аркадия Стругацкого — рассказ «Как погиб Канг» — было закончено в 1946 году и опубликовано в 2001 году. Борис Натанович начал писать с начала 1950-х годов. Первая художественная публикация Аркадия Стругацкого — повесть «Пепел Бикини» (1956), написанная совместно с Львом Петровым ещё во время службы в армии, посвящена трагическим событиям, связанным с испытанием водородной бомбы на атолле Бикини, и осталась, по выражению Войцеха Кайтоха, «типичным для того времени примером „антиимпериалистической прозы“». В январе 1958 года в журнале «Техника — молодёжи» была опубликована первая совместная работа братьев — научно-фантастический рассказ «Извне», переработанный позже в одноимённую повесть.

В 1959 году вышла первая книга Стругацких — повесть «Страна багровых туч». По воспоминаниям, она была начата на спор с женой Аркадия Натановича — Еленой Ильиничной.^[1] Черновик был готов к 1957 году, но редакционные препоны задержали публикацию. Связанные общими героями с этой повестью продолжения — «Путь на Амальтею» (1960), «Стажёры» (1962), а также рассказы первого сборника Стругацких «Шесть спичек» (1960) положили начало многотомному циклу произведений о будущем Мире Полудня, в котором авторам хотелось бы жить.

Тут, как видите, начинается этот опыт "антиимпериалистической прозы"... от которой авторы понемногу переходят к Миру Полудня, в котором авторам бы хотелось жить.

И что-то мне подсказывает, что они в нем и жили, вот только нам в этом мире не слишком уютно, поэтому как-то надо выбираться из этого унизительного, тесного мирка каморки папы Карлы.

Братья Стругацкие в течение многих лет оставались ведущими представителями советской фантастики, их разноплановые произведения отражали эволюцию мировоззрения авторов. Каждая новая книга становилась событием, вызывала яркие и противоречивые дискуссии. Неизбежно и неоднократно многие критики сравнивали созданный Стругацкими мир с миром, описанным в утопии Ивана Ефремова «Туманность Андромеды». В одной из статей того времени Евгений Брандис и Владимир Дмитревский отмечали: «В отличие от героев Ефремова, вполне сознательно приподнимающего их над людьми нашего времени, Стругацкие наделяют людей будущего чертами наших лучших современников». Некоторые критики сравнивали мир Ефремова с грандиозными декорациями для некоей пьесы, которая, однако, никогда не будет поставлена, так как сценарий не написан, да и играть некому. Полдень Стругацких же, наоборот, представлял собой живой, настоящий мир. Правда, критик Наталья Иванова, утверждала, что если Стругацкие в наиболее известных своих произведениях, показывают - как жить не надо, то Иван Ефремов показывает как жить надо.

Первые книги Стругацких соответствовали требованиям социалистического реализма. Отличительной особенностью этих книг по сравнению с образцами тогдашней советской фантастики были «несхематичные» герои (интеллигенты, гуманисты, преданные научному поиску и нравственной ответственности перед человечеством), оригинальные и смелые фантастические идеи о развитии науки и техники. Произведения Стругацких написаны высокохудожественно, с юмором, героев отличает индивидуализация языка. Они органично совпали с периодом «оттепели» в стране и отразили тогдашнюю веру в светлое будущее и неуклонный прогресс в общественных отношениях. Программной книгой этого периода стала повесть «Полдень, XXII век» (1962), крупными мазками начертавшая увлекательную перспективу будущего человечества, представители которого — светлые, умные люди, увлечённые покорители космоса, искатели, творческие личности.

Да, это такой типичный способ "создания легенды", излюбленный маркетинговый прием. Вот, полюбуйтесь, пока мы тут сопли на кулак мотаем, возле нас, оказывается, готовенькая легенда проскочила!

«...Этот писатель в два счета сделал из себя легенду»

Точнее, на ать-два. Некто Дмитрий Бакин увековечил себя в легенде. Не замечали? А это ваши проблемы! И вы даже не представляете, насколько серьезные. Уж намного серьезнее моего нытья "за жизнь", поверьте. Сложно не заметить одну схожую деталь с писателем Сластниковым, чуть было не вошедшим в легенду посмертно автором романа "Армагеддон №3". Он тоже помер! Почерк знакомый, согласитесь.

...Вот полюбуйтесь вокруг, что получилось из средненького дарования двух братков, стоило увековечить его в легенде. Кое-кто подобные вещи давно прочухал. Настолько давно, что всех живущих на свете не было. Не исключая самих братьев Стругацких.

Видите, повсюду в мифологии даже идут подмены всякого рода. А стоит связать концы с концами, иная картинка получается. Мы говорили о философском камне, который возвращал вещам истинный вид, убирал наваждение. Попутно он придавал совершенно иной смысл и философии. Это попытка найти истину абстрактными методами, чем мы, между прочим, сейчас и занимаемся. А в роли философского камня у вас... я. Как-то так. Между прочим, никакой легенды из себя не строю.

В романе "Парнасские сестры" в тонкостях, в разных обрывках, в архетипах более поздних эпох, мы составили осколки мифа о Медузе Горгоне. Миф характерен тем, что каждый в нем находит важный для себя пазл. Я вдруг понимаю, почему мне захотелось назвать свой первый роман "Повелительница снов", хотя... название было к тому времени опошлено.

Помню просто налет гарпий, когда тот же МАССА обнаружил этот роман. Травля длилась... длилась... по-моему, с неделю. Потом стихла. Никто из гарпий не может драться так долго, учтите. Да, их много. Но... можно лишь сосчитать до девяти. Больше девяти гарпий ни к кому не являлось.

Понимаете? Только начинаешь складывать пазлы и вдруг понимаешь, чей меч тебе достался. Стражница, повелительница, защитница снов... Повелительница снов. И все это терпеливо ждало много лет, пока мне, наконец, не придет в голову, сохраненную со значительными трудностями, разобраться... хотя бы в значении имени Медузы Горгоны.

И сколько же пришлось драться уж не за "место в русской литературе" или что там нынче вместо нее, а тупо за голову! Башку мне сорвать хотели, ясно?

С другой стороны, пока не почувствуешь, как эти твари лезут прямо к твоей голове, так и не задумаешься... об аналогичных случаях в мифологии. Ну, а раз мне голову не сорвали, так используем ее на общее благо.

Что там у нас дальше-то?.. Ага! Став парием общества (совершенно несправедливо) Медуза получила способность превращать в камень (опять этот камень!) все, на что глядела... Ну, вы же понимаете, что это вранье и поклеп? А как бы она жрала, простите? Ага, тут поправочка, это не миф о царе Мидасе, она все живое обращала в камень, включая собачек и кошечек.

Опять что-то несуразное выходит! Ее сестры, из сочувствия к ее несчастью, тоже стали носить змей вместо волос. Ага, это уже поздняя правка, ответ на вопрос одного из почемучек. Мол, почему Персей не знал, кого из сестер убивать, если змей носила одна Медуза? Скорее всего, он вообще не знал, на кой ему кого-то из этих баб убивать. А проблема заключалась, что на практике убить можно было одну Медузу, только она была смертной.

Вот тут и подходим ближе к заключенной в моей голове методике форматирования. Да, она аналогична любой магии. Только если черная магия, слабая и подлая, поскольку всегда не легитимная, - здесь немножко другое. Не оцепенение, а полное окаменение.

Помните, я всегда замечала, что после меня ничего не растет? Ну, да, не растет. Оно окостеневает, становится косным, отжившим, ненужным. И все вокруг начинают орать, что знали это с самого начала. Просто я это рассматриваю... описанием, анализом.

Ах, да, пустячок забыла. Наш вопрос по Медузе в чем должен был заключаться? Как же она, смертная, не превратила в камень никого из своих близких? Только потому, что они были древними богинями? Вывод не всегда однозначный, некоторым он подсказывает и план действий: стать легендой, войти в чужие сны и остаться там... ой, каменным истуканом на броневичке возле вокзала! А еще гипсовым посмертным слепком на советском червонце.

Но как же достала сама эта методика входа в легенду... через форточку в сортире, шайкой-лейкой, на чужих закорках, в чужих как бэ интересах...

Все же герой легенды должен быть немного другой! Харизматичный, брутальный... элементарно запоминающийся, а главное, живой. А то все эти посмертный герои либо на Луну воют и шерстью обрастают, либо кровищу хлещут стаканами.

Если человек... как бы не человек вовсе, а его возможности не равны человеческим, а в жизни сняты все сопутствующие риски "на равных", снята неопределенность и предопределенность, то какой это герой? Это машина для газировки. Или гигантский космический богомол, которому на все с прибором.

Это... грезы инфантильного субъекта в очечках минус пятнадцать, желающего наоткрывать все чужие астрономические открытия или пересидеть войну возле канистр с чужим молоком. Никакого риска - и сразу в герои! У него железного скафандра не было, иначе он бы всем показал.

А ты покажи что-то приличное, когда денег нет, жрать нечего, со зрением хуже некуда, да еще в любой момент могут голову снять... "на экспертизу". А то много "вошедших в легенду", кто в войну у баб молоко отнимал, особо не разбираясь, стельная у нее корова или яловая. Типа откуда ему знать? Героям такое знать ни к чему.

И ведь было там... нечто, что после в автобиографии отражается как "Служил там заведующим пунктом по закупке молочных продуктов у населения". В армии все герои служат заведующими... не по закупке, это не потребкооперация. Судя по всему, благодаря такому важному примечанию (а зачем такое писать, если примечание неважное, верно?), Аркадию Натановичу и удалось вывезти мать и брата Бориса из блокадного Ленинграда в посёлок Ташла Оренбургской (тогда — Чкаловской) области. Видите, что молочко животворящее делает?

А я помню, как спрашивала мать, зачем ей драгоценности? Не лучше ли будет не вкалывать на огородике, а поехать на Черное море? А она мне заявляет, что в войну одно колечко - литр молока, а за сережки еще две буханки хлеба добавят. И тащить на себе не тяжело. Главное, чтоб никто не вызнал, что золотишко припасла.

Поспрошайте своих мам, если еще живы, зачем им были нужны в совке здоровые татарские серьги с рубинами, не являясь предметом первой необходимости. Уверяю вас, каждая хорошо знала из стоимость в военном измерении.

Да на все, что пишут и что говорят - надо глядеть глазами своих пап и мам, дедушек и бабушек, сквозь их жизненный опыт. Это тоже... тот еще философский камень, настоящее золото, а не то, что блестит.

И это необходимо, чтобы сохранить свой мир, а не жить в роли непонятно кого на обочине чужой легенды, придуманной в самооправдание и самоутверждение. Нормальный человек стремится что-то сделать, воплотить мечту, которая всегда выше шкурных интересов.

И таки да! Это отнюдь не столь безболезненно и "почти невинно", когда вместо нормального писателя, творца, суют тоже творца, но не столько образов, сколько своей легенды. Это и на любом производстве, в любом месте мучительно, когда человек, ни на что не способный в экстремальных условиях, вдруг "становится легендой" как бы во вполне мирной ситуации. Эта ситуация все равно будет оставаться мирной... сравнительно недолго. Такие "герои" всегда отвоевывают место под солнцем, предпочитая делать это в мирных условиях.

А Стругацкие написали этот свой роман в 1964 году, когда рушился мир "оттепели 60-х", хрущевщина. Но он и продержался сравнительно недолго, поскольку тогда все же люди не воспринимали абстрактно оценку "я бы с ним в разведку не пошел".

В этот момент начинает рождаться их легенда, их миф... Они "пошли другим путем"! Вот этим и опасно делать вид, будто та же Людмила Улицкая - "писатель". Или там... Захар Прилепин. Они не создадут образов, не сделают жизнь лучше, но они создадут легенду, на обочине которой окажутся ваши дети. И с меня здесь взятки гладки.

С Улицкой надо было все выяснить до конца еще после первого Букера, чтоб не возникало "антибукеров" и прочей дряни. Хотя бы, чтобы она не лезла к детям. Но ведь прекрасно оформленные именно для детей ее дрянные рассказики выходили еще в 2003 году. Толку от этого никакого! Дети ее не читают, но они вообще перестают читать! Они не смогут и обратной дороги найти, не понимая, где очутились.

Миф и легенда... прорастают в это мир, форматируя его под себя, каждому находя место. И во многих-многих нынешних мифах, странным образом вернувшихся вдруг в наши сны, идет неумолчное пение сирен о том, будто нам надо лишь заснуть навсегда в ожидании героя, который должен прийти... или бога!

«Трудно быть богом» — научно-фантастическая повесть Аркадия и Бориса Стругацких. Написана в 1963 году, впервые опубликована в 1964 в авторском сборнике «Далёкая Радуга». В 1989 году Аркадий Стругацкий написал по мотивам повести пьесу «Без оружия».

Действие повести разворачивается в будущем на другой планете в государстве Арканар, где существует гуманоидная цивилизация, представители которой физически неотличимы от людей. Цивилизация находится на уровне развития, соответствующем земному позднему Средневековью. На планете негласно присутствуют сотрудники земного Института экспериментальной истории, ведущие наблюдение за развитием цивилизации.

Земные агенты внедрены в различных слоях общества Арканара и других государств. Они прекрасно экипированы и подготовлены, их физические возможности многократно превышают возможности аборигенов, в принципе любой из них мог бы в одиночку поднимать тысячи людей на бунт, организовывать войны, смещать правящие династии и становиться правителем сам, но подобные действия категорически запрещены — ограничение определяется стратегией «бескровного воздействия», согласно которой история общества Арканара должна иметь самостоятельное течение, а всё, что допустимо для землян, — «сглаживание углов», защита арканарцев от явных исторических ошибок, пережитых в своё время обществом Земли. Земные агенты безупречно владеют оружием, но для них, как и для всех землян XXII века, убийство разумного существа, даже при самообороне, недопустимо по моральным соображениям.

Главный герой — землянин Антон, действующий в Арканарском королевстве под видом дворянина Руматы Эсторского. Арканарское королевство переживает период контркультурной реакции — идут гонения на «грамотеев», и одной из задач Руматы является спасение учёных и поэтов и переправка их в более безопасные регионы. На самом деле гонения на «грамотеев» являются отвлекающим маневром. Происходит государственный переворот во главе с советником короля доном Рэбой, монарх и наследник убиты, устанавливается диктатура религиозного Ордена, «черных». Идет установление крайне реакционного теократического тоталитаризма. В процессе переворота на сцене появляется профессиональный бунтарь Арата Горбатый, ставящий своей целью поднять новое антиправительственное и антиклерикальное восстание. Работа Руматы в условиях царящего в Арканаре бесчеловечного мракобесия и террора приводит его к глубокому внутреннему конфликту: не имея права активно вмешиваться в события, он в то же время начинает считать такое вмешательство своим нравственным долгом. Но в условиях Арканара такое вмешательство с неизбежностью приводит к необходимости убивать, что противоречит моральному кодексу землянина.

Борис Натанович Стругацкий утверждает, что Румата и другие персонажи повести не являются прогрессорами.

В ТББ нет прогрессоров. Там — сотрудники Института Экспериментальной истории, собирающие материал для теории исторических последовательностей. И не более того. Все прочее — их личная (не одобряемая начальством!) самодеятельность. Прогрессоры в Мире Полудня появляются век спустя («Обитаемый остров», «Парень из преисподней»)

— OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким. Сентябрь 2004

«Трудно быть богом» — второе произведение из цикла Мира Полудня, где рассматривается попытка вмешательства землян в исторический процесс на других планетах (первое — «Попытка к бегству»).

Да попробуйте, почитайте эту муть. Она ведь уже... мертвая. Особенно это чувствуется в Прологе. Такая сусальная картинка, к которой стоит лишь приложить ваш личный опыт "чистой, безмятежной дружбы".

Я вот на днях сказала одной моей подружке, чем пыталась развлечь себя на этих массовых комсомольских собраниях, чтобы не уснуть. Сон на меня накатывал такой... непробудный. Как только начинали вешать ярлыки, лезть с какими-то клише, говорить штампами, так я забивалась в уголок потеплее и мирно дрыхла.

Но удавалось не всегда, иногда надо было изображать такой непримиримый взор, проникнутый классовой ненавистью. Когда из подлости, зависти и классовой ненависти меня в президиум сажали.

Я тогда пристально присматривалась ко всем, соображая, кто ж из них предаст первым? Ну, когда фашисты придут. Меня об этом предупреждала бабка, которой пришлось после освобождения идти в мешочницы на немецкую территорию, чтоб там (после самоотверженной работы "заведующим пунктом по закупке молочных продуктов у населения") обменять оставшиеся материальные ценности (колечки и сапоги-гусарки) на еду для детей.

Говорит, те, кто громче всех выступают, первыми делаются самыми сознательными - первыми и предают. Вот сидела и прикидывала, кто из присутствующих пойдет в шкуры продажные, кто решит грабить своих же, кто вообразит себя... богом. В разведку идти было не с кем по моим расчетам. Так оно и вышло.

Но мир... знаете, некоторые наиболее противные вещи реализовались один в один. Главное, что там вы повсюду слышите нытье престарелого Капицы: "Книжки надо читать! Почему книжек не читаешь!"

А посмотрели, как на мне все эти "книжники" отрывались? Сейчас опять лезут к Шолохову, но пускай, там все уже отформатировано.

Вы еще раз посмотрите эту книжечку... Многое царапнет узнаваемостью. И здесь на Стругацких обижаться нечего. Раз выбрали такое... оно и реализуется!

Стругацкие в 1964 году пытались сохранить свой мир, свои иллюзии, свои штампы и клише. Не только свои, конечно! Просто тогда это был очень опасный момент. Про него мой отец как-то сказал: "Если бы нам тогда дали волю за все... мои бы родители хоть успели пожить нормально".

Но и ему не дали пожить, потому что в конце 80-х начали бурно возрождать интерес к этим "социальным фантастикам". Опять таки не только у Стругацких. Там ведь встал дедушка Ленин в виде мумии с вопросом "Сколько бы у нас было сейчас колбасы, проживи Ленин дольше?"

В романе Стругацких некие "ученые" из шикарного столичного НИИ изучают... людей. Они хотят их просветить, научить... но ведь для этого что нужно? Восстание! А иначе никак!

Прибыли они с земли, где настолько все прекрасно и беспроблемно, что просто супер-пупер! И по землянскому кодексу революции не просто нельзя устраивать, поскольку это уголовка, а лезть в чужой дом со своим уставом - местечковая гадость, а потому что земляне к моменту своего наступления светлого будущего выяснили, что убивать нехорошо.

Это так называемая "неорганичность образа". Когда голова от одного, жэ от другого.

Если земляне построили удивительное будущее, то откуда эта неспособность решить обычные инженерные проблемы у посланников земли? Откуда эта кровожадность? Ведь постоянно упираются в необходимость революции и вооруженного сопротивления... А как, спрашивается, все создавалось и строилось-то? После революций 1917 года тоже до 1925 года конь не валялся.

Не находите, что какое-то скудное предложение у так называемых "землян", столичных работников НИИ, резвящихся с девушками среди своих. Типа до звезд добрались... а как изменить социальное положение трудящихся, организовать быт и повышение производительности труда - ни хрена не представляют кроме как устроить государственный переворот и масштабную резню.

Это означает, что сами братья уклонились в построение собственной легенды... будучи полными лохами в том, как другие работают. Душа кампании, короче.

«Трудно быть богом» (нем. Es ist nicht leicht ein Gott zu sein) — фантастический фильм (1989) немецкого режиссёра Петера Фляйшмана, поставленный по одноимённой повести братьев Стругацких.

Главным требованием Стругацких для съёмок фильма было наличие советского режиссёра, желательно Алексея Германа, но руководство «Совинфильма» решило по-своему и пригласило режиссёра из ФРГ Петера Фляйшмана (из-за его несговорчивости и тяжёлого характера Стругацкие прекратили контролировать процесс съёмок, и в итоге получившийся фильм крайне им не понравился).

Фляйшман задумал сделать из романа масштабный фантастический боевик мирового уровня, в котором играть главную роль должен был иностранный актёр (в расчёте на зарубежный рынок). Поэтому Руматой в фильме стал польский актёр театра и кино Эдвард Жентара, который был хоть немного узнаваем «мировой общественностью».

Рядом с Ялтой были выстроены замечательные декорации — целый Арканар в натуральную величину. Бюджет был заложен (по меркам того времени) значительный. Съемки фильма затянулись, и Фляйшману пришлось долго улаживать в Европе дела, связанные с переносом премьеры.

Бюджет был заложен, а масштабного боевика из этого материала не вышло. Конечно, Фляйшман виноват, у него характер был плохой несговорчивый. На самом деле... да вы сами это увидите.

Да, уже увидите! Этого же не увидел ни Алексей Герман, ни Федор Бондарчук с его "Обитаемым островом". Действие этого мифа начало обретать привычные подходы моего форматирования. А я откуда вылезла? Правильно! Из траншеи, методом почти археологических раскопок, так надо было защищать казенный осциллограф. У ж что почем, а в приметах срывов прочности массива я понимаю куда больше всяких этих.

И форматирование у меня кондовое, сформировавшееся задолго, на написании технических статей "если... то... отсюда следует". Просто метод, универсальный: сбор информации, анализ, определение начальных условий, потом обработка данных, выводы, аналитический метод, инженерный метод, технико-экономическое обоснование принятого решения. Естественно, с контролем полученных результатов, с прогнозированием и т.д.

Заметим, что пространство такое, что опыт ваших родителей и бабушек с дедушками в него укладывается органично. А вот во всех этих легендах... многое напрягает настолько, что у нас народ массово бросил читать даже отечественную социальную фантастику. Ее, кстати, в последнюю очередь, но все же бросил и надолго, как я полагаю. Более того, старые смешные фильмы "с фантастикой" народ смотрит. зарубежные - тоже, а вот свои... никак.

Посмотрите на дату фильма! Как только все эти легенды начинают навязывать... так рушится наша жизнь. Такие легенды живут лишь нашей кровью. Там же образов нет вообще! Актеришки изображают схемы, при создании которых два брата Прокруста столкнулись с тем, что уложиться в местечковую схему не может ни один представитель классов. Да, а богов из них так и не получается.

А на что там сетуют новоявленные боги? На то, что ходят по кругу, все повторяется заезженной шарманкой! Зачем там кому-то земля... без рабов?

И проблема всего этого неструктурированного дерьма в том, что не все пока... померли, гы-гы. Некоторые повторно заставят попробовать уже разок непереваренное... потом еще и еще... С тупостью и бесчувственностью автомата для газировки или космического богомола.

А все уже пожили на той "далекой планете". Там уже наиболее отсталые начали задаваться вопросом: "Ты кто такой? До свиданья!"

"Трудно быть богом" (ФРГ, СССР, Франция, Швейцария), 1989 г.

Продолжение следует...

Читать по теме:

• Трудно быть... богом. Часть I
• Трудно быть... богом. Часть II
• Трудно быть... богом. Часть III
• Трудно быть... богом. Часть IV
• Трудно быть... богом. Часть V
• Трудно быть... богом. Часть VI
• Трудно быть... богом. Часть VII
• Трудно быть... богом. Часть VIII
• Трудно быть... богом. Часть IХ
• Трудно быть... богом. Часть Х
• Трудно быть… богом. Часть ХI
• Трудно быть… богом. Часть ХII
• Трудно быть… богом. Часть ХIII
• Трудно быть… богом. Часть ХIV
• Трудно быть… богом. Часть ХV
• Трудно быть… богом. Часть ХVI
• Трудно быть… богом. Часть ХVII
• Трудно быть… богом. Часть ХVIII

©2016 Ирина Дедюхова. Все права защищены.

Комментарии (9) на “Трудно быть… богом. Часть VI”