Огурцова на линии

Давайте посмотрим тот видеоряд, который шел с конца 50-х, а затем начал гаснуть и размываться в последующих фильмах, как бы "более сложных" и даже "реалистических". Пошли рефлексирующие герои, стоит лишь вспомнить злого Гамлета Смоктуновского в фильме Козинцева на тонких ножках в дамских туфлях.

Ведь и Валентин Распутин, будущий номинант на нобелевскую премию от России 2010 года, видел этот визуальный ряд вместе со всеми. И как его творчество сюда вписывается, каким боком?

С какой стати человек без образования, выбравший не мужскую профессию, заведомо не собираясь трудиться в полную силу на благо общества - решил, что он вправе после пары лживых повестушек, - учить всех жизни?

Он что, больше всех окружающих в ней понял? Нет. Он просто сидел вместе со всеми в темноте зрительного зала и завидовал примерно на том же уровне: "Почему им - все, а мне - ничего?"  А после... сделал совершенно очевидный выбор и нашел таких же, озлобленных на всех, кому "все дается просто".

"Просто" - это в смысле дается трудом, честной жизнью, когда душой кривить не приходится. А тут полезли... кривые-косые, рефлексирующие, готовые плевать на самое святое на то, на что другим точно в голову плевать не приходило.

И таки да! Первые плевки от таких достаются... девочкам!

Мне это писать не так легко, но намного легче сказать об этом, чем кому-то из всех тех девочек, из жизни которых стремительно уходили их любимые героини. Думаю, после всего, что произошло потом, многие выбросили эти моменты из головы, когда в 70-х отношение к ним окружающих стремительно перестраивалось.

Просто я уже неоднократно прошла этой дорогой, от 60-х годов ХХ века - к 90-м, причем, с точки зрения девичьего восприятия. В романах "Повелительница снов" и "Позови меня трижды".

О том, что все началось с принижения/разрушения/уничтожения образов женщин высокой прозы - я уже писала и в не столь давних публицистических сериалах "Возвращение Дон Жуана" и "Что хочет женщина".

Но это ведь все не относилось конкретно к творчеству Валентина Распутина, в нем вообще никакой почвы, никакой истинной культуры, эрзац некого нового ответвления "партийности в литературе". В сущности, по датам его произведений можно ставить отсчет смены приоритетов в наших спецслужбах. А его быстрый взлет... говорит ведь о многом!

В 1979 году вошёл в редакционную коллегию книжной серии «Литературные памятники Сибири» Восточно-Сибирского книжного издательства.

В 1980-х годах был членом редакционной коллегии журнала «Роман-газета». Жил и работал в Иркутске и Москве.

Помню, каким занудством при нем стала "Роман-газета"... В 80-х стало не стало печатать даже "Кавалера Золотой Звезды"  сдвинутого по всей фазе Бабаевского...

Причем, справедливости ради надо отметить, в 60-х это "творчество" Распутина сразу не лепится. Написанное по датам к 20-летию Победы, оно с трудом, с поворотом в "критику всего общества" литературного процесса, с размыванием нравственных ценностей и ориентиров занудством партийных кликуш с "воспитанием нового человека" - находит какой-то "отклик читателя" лишь через 10 лет.

Мне самой многое пришлось отметить именно в том "времени становления" Распутина, ведь в романах я намеренно не ставила дат, чтобы читатель мог уловить особый дух времени. Он, кстати, отлично его улавливает! В момент бурного сетевого обсуждения романа "Повелительница снов", мне один читатель высказал претензии, что ХХIV партийный съезд, встречу посланцев которого я описываю в одной из глав - был на год позднее.

Хотя вообще-то роман в целом такой весь мистический, там героиня летает на помеле (в чем, кстати, ни разу ни один из читателей не усомнился!), возле нее кучкуются "желтолицые" призраки, о которых она пишет стихи совершенно не считаясь с их честью и достоинством.

Беспокоит и тревожит,

Да и страшно мне порою,

Что две узкоглазых рожи

Всюду шастают за мною.

Да время отлично улавливается и в слайдере, когда видишь, как постепенно меняется выражение лиц актрис. Все больше появляется неуверенности, неустроенности, особое чувство... отсутствия почвы под ногами.

Призраки становятся видимыми героине в середине 70-х, когда без призраков очень сложно быть взрослеющей девушкой в мире... живых. Это тоже такая... дань времени.

Но сейчас вновь прочитала эту главу из романа, она называется "О РТУТНЫХ ОЗЕРАХ И ТРУБОЧКАХ ДЛЯ КОКТЕЙЛЯ". Конечно, я тут же вспомнила, что это на самом деле было не в четвертом, а в пятом классе. Интересно, что еще за год до этого, такое сложно было бы себе представить. Поэтому читатель тут же отреагировал!

Полагаю, нарочно так и поставила, чтобы кто-то вспомнил и другие детали произошедших перемен. Моей героине с этого времени приходилось все тяжелее, как понимают  все читатели. А вот волне современные и актуальные типа партийных дам, школьных директрис, партийных бонз - уже вполне отчетливо обозначились на фоне подраставших девиц. Давайте перечтем эту главку почти без сокращений.

* * *

...Дети, под взрослым влиянием, переменились к Варьке. Ей теперь приходилось часто с остервенением драться. Надо же было отвоевывать для себя какую-то нишу, в которую она не допускала никого, где бы она могла спокойно жить. На уроках она только и слышала: "Ткачева! Ты опять в окно смотришь, ворон считаешь! У-у, варварка!". Так и прилипла к ней эта противная кличка - "варварка". 

...Однажды на урок к ним заглянула сама директриса школы - надменная красивая Зоя Павловна. Она окинула холодным взглядом класс и, не глядя на заробевшую учительницу, приказала: "Выводи девчонок!".

Испуганные девочки вышли в коридор из притихшего класса. Наверно, кто-то из них провинился, и сейчас Зоя Павловна будет ее при всех карать. Каждая лихорадочно перебирала в уме свои проступки, у Варьки упало сердце, ее в последнее время так много наказывали, что у нее совсем все перепуталось в голове. То, что она полагала достойным похвалы, безжалостно высмеивалось ее учителями, а других, которые делали то, что Варя считала для себя постыдным, хвалили и ставили в пример. Девочек всех четвертых классов выстроили в длинном коридоре школы в линейку. Варька даже не могла спрятаться ни за чью спину. Директриса медленно шла вдоль их колеблющейся шеренги, придирчиво осматривая каждую. Так она прошлась раза два, потом остановилась и сказала: " Вот что! Нашей школе оказана великая честь - встречать посланцев города с исторического двадцать четвертого съезда Коммунистической Партии Советского Союза! Десять человек из вас поедут на эту встречу. Выбирать будем в два этапа. Сначала отберем двадцать девочек, а уже из них - окончательно сформируем десятку. Троечницы к конкурсу допущены не будут! Всем почистить пальто, обувь, потому что ехать надо на вокзал. Выберем только самых красивых и добротно одетых, на подготовку у вас два дня. Все! Идите!"

Варя была так рада, что ее не наказали! Она радостно прыгала вместе с восторженными девчушками, которые оживленно обсуждали, во что им лучше одеться, какой шарфик повязать, чтобы понравиться Зое Павловне. Троечницы сидели понурые, и Варя снова обрадовалась, потому что наказали не ее, а несчастных троечниц. Мальчики, которым девочки немедленно обо всем разболтали, решительно не согласились с Зоей Павловной насчет троечниц, некоторых из них они считали очень симпатичными и достойными войти в десятку красавиц среди четвертых классов. 

Бабушки и мамы два дня старались приодеть девочек. С одежкой на такой возраст в магазинах было очень плохо. Поэтому они шили, вязали, штопали. Варина мама была, как всегда, очень занята на работе. Варя сама достала демисезонное пальтишко, выбила из него пыль на балконе. Стащила у мамы белый берет и на этом закончила подготовку к смотру-конкурсу. За ней зашла одноклассница Люба, которая не могла сдержать торжествующей улыбки. На ее темной головке красовалась связанная крючком ажурная шапочка с кокетливой кисточкой. Варя не могла сдержать восторга перед такой красотой. Девочки, визжа и толкая друг друга, стали примерять прелестную шапочку перед зеркалом. Варьке было как-то плевать на то, выберут ее или нет. Она и так старалась держаться по неприметнее, а ей все время влетало. Но в том, что выберут Любу, Варя нисколько не сомневалась!

Они опять выстроились в линейку теперь уже не в школьной форме, а в верхней одежде и с надеждой уставились на строгую Зою Павловну. Рядом с ней суетились их классные руководительницы, которые просили обратить внимание на ту или иную девчонку, за которых уже, видно, попросили их родители. Зоя Павловна была молчалива, неприступна и сосредоточена. Она почти не слушала то, что шептали ей учительницы, она была погружена в какие-то свои мысли. Наконец, она ткнула пальцем в несколько девчоночьих мордашек. К удивлению Вари, она указала и на нее. Невыбранные Зоей Павловной девочки, едва сдерживая слезы, поплелись на уроки. Оставшиеся, охорашивались перед завершающим смотром и с опаской косились на конкуренток. Варя была совершенно спокойна, она знала, что с ее проступками, среди которых числились выбитая фрамуга в школьной столовой и драка с семиклассниками в мальчишечьем туалете, рассчитывать ей не на что. Но она искренне переживала за невыбранную Любу, которая с ненавистью содрала у себя с головы шапочку, потому что их новая учительница презрительно сказала о ней: "Люба, у тебя мать-то что, по лучше нитки не могла найти? На такой конкурс дешевку на голову натянула! Перед Зоей Павловной стыдно!".

На второй раз директриса еще пристальнее рассматривала девчонок. Их уже била нервная дрожь, когда она остановила свой выбор на десяти хорошеньких девочках. Первой она кивнула на Варю. Белый мамин берет, так выгодно оттенял яркое южное личико девочки, что не заметить ее было невозможно.

Первых красавиц четвертых классов оставляли теперь после уроков и долго, нудно разъясняли им, кто такой Леонид Ильич Брежнев. Им нужно было явиться в школу в ближайшее воскресенье к десяти часам утра. "Варвара, если ты опять опоздаешь, пеняй на себя! И молчи ты, ради Бога, все время молчи!" - переживала за нее их классная руководительница.

В воскресенье утром Варя разбила градусник. Она сделала это нарочно, втайне от всех. У нее был аптекарский пузырек с пластмассовой крышкой, в который она аккуратно слила из градусника ртуть. Целый час она тихонько забавлялась, глядя, как в бутылочке бегают нежные ртутные шарики.

В Валькиной исторической книжке она прочла об одном китайском императоре, который, умирая, приказал похоронить его в огромной пещере с рукотворным ртутным озером внутри. Пришедшая проводить его погребальный корабль свита погибла вся от ядовитых ртутных испарений. Читая это, Варя неожиданно для себя вдруг удивительно ясно увидела это зрелище. Она именно не представила, а на какую-то долю минуты увидела освещенные факелами мрачные каменные своды, переливчатое колыхание ртутных волн, отплывающий в небытие пышный челн и умиравших в судорогах, пачкавших рвотными массами и испражнениями шелковые богатые наряды, людей. Сны стали вторгаться в дневную Варькину жизнь. Сидя на уроках, она слышала, как в возню класса, перешептывание детей, раздраженную речь учительницы вторгаются гортанные голоса, тянувшие странные мелодичные песни. В школу за девочками, преисполненными собственной важности, пришел настоящий автобус. Даже намного лучше настоящего, потому что там было просто здорово внутри. Варя сидела надувшись. Дававшая им последние наставления об исторических решениях партийного съезда Зоя Павловна, высмотрев, чем она занимается, отобрала и выкинула куда-то ее маленькое ртутное озеро. Девочкам дали в руки цветы и повезли на вокзал. С ними в автобус села красивая полная дама, которую подвезла до школы "Волга". Она внимательно посмотрела на девочек и небрежно кивнула подобострастно улыбавшейся Зое Павловне: "Молодец, Зоя!".

На вокзале автобус уже высматривали юркие телевизионщики. Оператор небрежно проехался камерой по их шеренге разом загоревшихся мордашек. Подошел московский поезд. На перрон молодцевато спрыгнула удивительно хорошо одетая симпатичная проводница и с улыбкой стала встречать выходивших пассажиров. Первым без вещей и без пальто вышел высокий полный лысоватый мужчина. Прощаясь, он снисходительно потрепал зардевшуюся проводницу по щеке и повернулся к вышедшей вперед даме из "Волги", Зоя Павловна опасливо переминалась сзади.

- С партийным приветом, девочки! У, какой вы цветничок для меня собрали! Ну, и какую же мне оставили?

- А мы для Вас, Михаил Юрьевич, себя оставили! - сказала дама, незаметно оттесняя полным задом его от испуганно сбившейся кучки девчонок. Из вагона показались нетрезвые заспанные мужчины, руки у всех были заняты связанными вместе объемными коробками. Варя поняла, что на съезде им дарили подарки, потому что, большинство коробок было с одинаковыми наклейками. У всех делегатов было по электрическому самовару, пылесосу, другие наклейки немножко различались между собой, очевидно делегаты побывали со шмоном на разных предприятиях. Цветы им всовывать совершенно было некуда.

Девочки так и стояли с цветками в руках, не зная, куда их девать. Вышел молодой подтянутый мужчина с чужим пальто в руках и такими же коробками, он подошел к Михаилу Юрьевичу и встал немного позади него. Варя уже ни о чем не могла соображать, потому что она заметила у всех делегатов одну и ту же яркую коробку. Она хорошо знала, что в ней - предмет грез всех девочек с их двора, огромная шагающая импортная кукла. Она стоила баснословные деньги, десять рублей! Но даже за такую цену они расходились только по большому блату. Варя ничего не могла с собой поделать, она должна была завладеть этим сокровищем! Она с вожделением уставилась на эту замечательную коробку в руках стоявшего за Михаилом Юрьевичем молодого мужчины. Вдруг она поняла, что сам Михаил Юрьевич пристально наблюдает за ней из-за полного плеча дамы.

- Не налегай, не налегай Лариса!- отстранил он ее от себя, - Что за девчонки-то хоть? - И, резко понизив звучный голос, спросил у толкавшей его дамы, - Они хоть сосать-то умеют?

- Ну, кто, девочки, поедет со мной? - повернулся он к ним от Ларисы, насмешливо дразня коробкой с куклой, принятой у почтительного зама. Варя решительно шагнула вперед.

- Ты что, Миш, рехнулся? Вечером все, вечером! ласково отпихивала его от девочек жирная Лариса. Она кинула быстрый тревожный взгляд Зое Павловне, та подскочила к ним, отобрала цветы и свистящим шепотом приказала: "Быстро по домам, дряни! На трамвай - быстро!".

Варя была разочарована до глубины души. Ну, зачем тогда вообще эти съезды, если кукол дарят только лысым дядькам? Чего они ее выгнали-то? Этот дяденька еще не слышал, как она читает стихи! А, кроме того, протезировавшаяся у ее мамы кассирша из кафе "Романтика" подарила им большую редкость - пачку пластиковых трубочек для коктейля. Варя ими сосала абсолютно все - от чая до жидкой манной каши. Они еще не знают, как она умеет сосать!

* * *

Так что... конкурсами красоты и резким карьерным взлетом "валек-красные трусы" меня точно не удивишь. Стояла у истоком, знаете ли.  Давайте, рассмотрим эти проблемы восприятия женской красоты и... доступности, что ли, в другом аспекте, вне литературы и искусства.

Поскольку все эти возвышенные 50-е, а затем и более сытые 60-е оставили замечательную память о восторженном отношении к женской красоте в правильном мужском аспекте, не унижающем женщину.

Как помнят все девочки 60-х, мы пережили высокий экстаз подлинно массового увлечения гиснастикой и фигурным катанием.

Тогда и представить себе было нельзя, чтобы на ниве гимнастики наросло такое... чем на самом деле, оказывается, был недавно занят президент России, когда отсутствовал 10 дней, особо не скорбя по ушедшему в мир иной иркутскому прозаику...

Или уже можно? Знаете, еще за год до этого было нельзя, а вот при становлении этого иркутского прозаика - вдруг стало можно.

В "Книжной лавке", в бесплатной библиотеке "У всех на устах" - специально размещен рассказ Валентина Распутина "Рудольфио". Он короткий, можете прочесть, здесь я эту дрянь давать не буду.

Это рассказ о девочке... чуть-чуть старше Варьки в то же время. Рассказ был написал чуть раньше, пока все девочки, ни о чем не подозревая, занимались другими, намного более интересными  вещами, и готовились совершенно к переполненной захватывающими событиями жизни - с массой интересных свершений и открытий, в полном смысле высоких отношений, а главное -  бескомпромиссной и принципиальной позиции.

... У меня тут поинтересовались как это другие писатели, дескать "позволили" сделать такое, почему стало возможным вообще обрушение мировоззрения великой нации? Да всего лишь потому, что это построить/создать на имеющемся фундаменте, не хуже, а лучше, ориентируясь на историческую культуру, традиции все сделанное до тебя... это сложно. Очень сложно, но это единственное нравственное занятие в жизни. Онот требует бережного, уважительного и культурного отношения ког всем, кто жил и трудился на благо Родины до тебя.

А разрушить... ума много не надо! Взять и плюнуть на все, что было до тебя, а особенно - плюнуть на людей, которые примут эти плевки прямо в душу.

И когда мне кто-то захочет попенять, что я вот плюю на очередную могилу, попрошу для начала все же задуматься, на что плюнул своей жизнью и творчество сам Распутин. Вот, там выше, его собеседник утверждает ведь, что у них отношения были далекими от фмилософий и прочей белиберды. Так следует все же задуматься. Хотя бы над тем, как всем повезло, что меня не взяли сосать обкомовские дамы, что за тем столом я этим двум философам все же кампанию не составила.

Но хотела бы поинтересоваться у тех, кто уже оскоромился "Рудольфио", ставящим вопросы перед всем общество, куда теперь катиться мерзкому павиану, после того, как он перед девчонкой перья распускал. Скажите, а куда все это "творчество" - поставить в рядок с героинями, которых вы видите в слайдере? Там только последний фильм "9 дней одного года" как бы дает полное представление, как чувствовала себя жена этого подонка-Рудольфио, который чуть было не сломал девчонке жизнь.

Но ведь и выплывать-то девочка будет не на середину Ангары! Надеюсь здесь всче соображают, что в творчестве Распутина  нет ни одной строчки, на которую могла бы опереться героиня, кторой он попользовался для придания собственной значимости.

— Перестань,- брезгливо сморщилась она.- Какой ты Рудольфио, ты самый обыкновенный Рудольф. Самый обыкновенный Рудольф, понимаешь? Удар был настолько сильным, что боль сразу охватила все тело, но он заставил себя остаться, он подошел к окну и оперся на подоконник. Она все раскачивалась взад и вперед и все смотрела перед собой, мимо него, и тихо скрипели под ней пружины кровати.
— Ну хорошо,- соглашаясь с ней, сказал он.- Но объясни, где ты была!
— Иди ты к черту! — не оборачиваясь, устало ответила она.
Он кивнул. Потом снял с вешалки свой плащ и, не отвечая на молчаливые вопросы ее матери, спустился с лестницы и пошел к черту. Воскресенье только еще начиналось, прохожих на улице было мало, и никто его не остановил. Он перешел через пустырь, спустился к берегу и вдруг подумал: а куда же дальше?

Покуражлся перед девчонкой! Он там сам не знает куда типа ему теперь. Он ведь у нас интересуется! Куда ему дпальше? А что, на середину Ангары ему не хочется? Да в баню, тазики переворачивать. "Удары" переживать... и дрочить. Он же больше ничего не умеет.

Вот посмотрите еще раз на этот кинематографический слайдер! Александр Вампилов со своим "Старшим сыном" здесь как нельзя кстати, его можно смотреть сразу после испанской драме чести, он в контексте всей мировой культурной традиции, но, прежде всего, он удивительно родной и близкий всем нам. Так почему бы не прибавить именно его, вперед, не тащить этого никчемного "Рудольфио", который все равно не знает, что будет дальше.

Меня лично задевает один момент... со спортивной гимнастикой вообще и с художественной гимнастикой в частности. Во времена моей зеленой юности были такие легенды советского спорта как Лариса Латынина. Эта выдающаяся советская гимнастка добилась уникального достижения: в ее коллекции оказалось 18 олимпийских наград (из них 9 золотых: 6 получено в личном и 3 в командном соревнованиях). Повторить, – а, тем более, превзойти, – этот рекорд пока не удалось никому из олимпийцев. 7 золотых медалей (все – в индивидуальном зачете) завоевала чешская гимнастка Вера Чаславска (Одложикова). Столько же «золота» (а также 5 серебряных и 3 бронзовых медали) получил лишь великолепный Николая Андрианова.

Но Латынина открыла совершенно удивительную плеяду выдающихся гимнасток, чье творчество зажигало все девичьи свершения моего времени: Людмила Турищева, "чудо с косичками" Ольга Корбут, Нелли Ким...

Не отставала в пропаганде и развитии спорта подруга Латыниной - восхитительная Наталья Кучинская. Даже моя любимая румынка Надя Команечи признавалась, что все ее успехи вдохновлены замечательными советскими гимнастками.

В художественной гимнастике в мое время царствовала Ирина Дерюгина, но тоже не безраздельно, ей все время наступали на пятки очень талантливые девочки.

А со сменой приоритетов, начатой с Распутиным, кое-что отвратительное начало происходить вокруг.

Помните такую Динару Асанову? Страшненькую не шибко выдающуюся, но неизменно находившую заказы и средства для кинематографического творчества. Вот это я подчеркну!

Знаете когда многие великолепные, прекрасные кинематографические дамы с неоспоримыми заслугами, с созданными образами вдруг отправляются на скамейку запасных и маринуются долгие годы... все более странным кажется неизменное процарапывание/всплывание Динары Асановой - страшненькой и серенькой.

«Рудольфио» — дипломная работа режиссёра Динары Асановой; короткометражный художественный фильм, снятый в 1969 году по одноимённому рассказу Валентина Распутина на киностудии Ленфильм. В соседних домах живут девятиклассница Ио и взрослый серьёзный человек по имени Рудольф. По утрам они встречаются в автобусе и едут каждый по своим делам. В один из дней девочка подошла к Рудольфу и дружески поздоровалась с ним, сославшись на их близкое соседство. Встречи продолжались и становились всё более частыми. Ио использовала любую возможность увидеть или услышать нового знакомого — звонила по телефону, заходила в гости, — и всякий раз это было неожиданным для ничего не подозревавшего Рудольфа. Сложив их редкие имена, она получила забавное — «Рудольфио», одно на двоих, соглашаясь отзываться только на него. Рудольф мягко, но настойчиво давал понять, что поведение Ио эгоистично и она напрасно пытается навязать ему свои фантазии. Ему не хотелось компрометировать жизнь своей и её семей двусмысленностью происходящего. Развязка наступила после вмешательства матери, запретившей дочери свидания. Ио была вынуждена уступить и молча повиновалась. Увидевшись в последний раз, Рудольф и Ио расстались, чтобы жить каждому своей — самостоятельной жизнью.

• Елена Наумкина — Ио
• Юрий Визбор — Рудольф
• Инга Будкевич — мать Ио
• Евгения Уралова — жена Рудольфа
• Виктор Шульгин — эпизод

Фильм подвергся сокращениям под давлением Главного управления художественной кинематографии — в частности, была полностью изъята сцена прогулки по берегу моря, «как противоречащая нравственной идее фильма» (фрагмент сцены можно увидеть в документальном фильме о Динаре Асановой «Очень вас всех люблю»).

Существуют ещё две экранизации этого рассказа: студенческая работа Валентина Куклева (ВГИК) (1969) и телевизионный фильм Татьяны Пресняковой (1991).

Фильм снимался в Литве, в городе Вильнюс, недавно построенном микрорайоне Жирмунай.

Фильм критикуется, все... мягко говоря, в шоке. Темы нет, сюжета нет, это такой слабый отблеск грядущих новых веяний" в виде "Лолиты" Владимира Набокова. Но этот фильм в качестве плевка в душу - протаскивается через все препоны, даже, как видите, тиражируется во ВГИКе.

Этот фильм ничего хорошего в себе не несет, поскольку рассказ писался, чтобы  серому мужичонке за счет девочки выпендриться. Дать всем понять, что ведь не воспользовался рано созревшей дурочкой, увлекшейся его "внутренним миром", - только по причине невероятного благородства. Жена там вроде стенки, конечно, которую можно двигать туда-сюда.

А фильм снимался, чтобы посадить хорошенькую девочку рядом с истрепавшимся, нисколько не интересным Визбором ("Милая моя, солнышко лесное! Где в каких краях встремся с тобою?", но лучше больше не встречаться, конечно), - а рядом пристроить свою тупую мордашку, что порассуждать о "сложном возрасте", оболгав всех девочек-подростков.

Это как раз потом и дает замечательные всходы, когда Астахов и Кадыров могут объяснить ночной погром в детском лагере - тем, что "девочка высказывала желания, не соответствующие ее возрасту"...

Да, я тогда не с могла промолчать поскольку... мне сполна хватило тех изменившихся вмиг разрушенных отношений возле меня. Хорошо знаю чему и кому я этим обязана. Вначале я это чувствовала интуитивно затем... нашла все подтверждения.

Вот по этому "Руфильфио"... Знаете, в разное время видела и постановки и чтения, и публикации самых разнообразных "Рудольфио" до того как уж "Лолиту" начали совать к внеклассному чтению. Масса мужиков-филологов написала на эту тему, когда глупая неопытная девочка принимает игру гормонов за любовь, а трусливый но пакостный мужичонка играет с ней, как кошка с мышкой.

В том же романе "Повелительница снов" есть мой личный ответ серым мышкам вроде Динары Асановой и серым мужичонкам вроде Распутина, которого тут решили ставить вровень со всем человечеством - в главе "Виктор Павлович, Витенька, Вик..."

Продолжение следует...

Читать по теме:

• Живи и помни. Часть I
• Живи и помни. Часть II
• Живи и помни. Часть III
• Живи и помни. Часть IV
• Живи и помни. Часть V
• Живи и помни. Часть VI

©2015 Ирина Дедюхова. Все права защищены.

Комментарии (6) на “Живи и помни. Часть V”