Огурцова на линии

Караваджо "Давид с головой Голиафа"

Не стану скрывать, я частенько любуюсь на эти два полотна Караваджо, в которых он всем желающим (а желающих снести его голову было великое множество, можете мне поверить) - предлагает свою голову... в качестве головы Голиафа.

Здесь, в отличие от предыдущего полотна, мы не видим лица Давида. Он тут целиком поглощен работой... повышая производительность своего труда, так сказать.

На лбу чудовища Голиафа свежей кровищей пламеет след от пращи. Голова уже отделена от туловища, клешни от которого в последней судороге сжаты в кулаки.

Давид изображен в тот момент, когда голова уже неестественным образом вывернута по отношению к туловищу. Он здесь как бы отдыхает от тяжелой работы. Это момент такого "Уф-ф!", когда он всей тяжестью опирается на агонизирующее туловище Голиафа, только что оттяпав ему голову.

Причем, как он сделал... остается за кадром. Мы не видим тесака... или столового ножичка. Даже прекрасные руки и ноги этого замечательного борца за справедливость - ничуть не обагрены кровищей. А уже все в курсе, что происходит в округе, когда оттяпать голову хотя бы барану. У нас же подобная резня стала в последнее время такой фишкой "мультикультурности" и постижения "культурных ценностей" мигрантов - практически в принудительном порядке, нашим мнением здесь никто особо не интересуется.

А здесь, как видим, все чистенько, аккуратненько. Просто прелесть, а не руководство по отсечению головы. Это... своеобразное приглашение! Подходите, не стесняйтесь! Все абсолютно бесплатно!

Чтобы мы, вглядываясь в темноту, не сомневались, не  перепутали ли, случаем, музейные хранители наименования картин, - руки юного Давида обвивает веревка... от пращи. Меча не видно. Такое впечатление, что он добивал уже поверженного Голиафа по еще не отделенной от туловища башке так, что...  "она сама отвалилась".

Возле ступни Давида есть странный предмет. Ага, очень странный в данном романтическом сюжете. Возле камней от пращи лежит тесак со зловеще загнутым крючком. Сейчас этот предмет мало что кому скажет, но... это такое орудие для повышения производительности труда... при четвертовании. Очень странный предмет. Это не боя, а для бойни... скота.

Надо заметить, что раньше срывание чужих голов было излюбленным развлечением во все времена. Причем, народ стремился в иных случаях продлить удовольствие.

Караваджо на этом полотне предлает свою голову в совершенно уже... кондиционном виде. С закатившимися глазами, отвисшей челюстью... она может удовлетворить потребности всех желающих. Осталось только сложить в фирменный пакетик. Все аккуратно и эстетично.

Единственное, что на другой картине смущает любителей срывать головы (к которым относился и сам Караваджо!) - не лишком радостное выражение лица Давида.  Поскольку... этот момент обладания чужой головой - не только конец истории Голиафа, но и конец истории Давида.

Поэтому поза Давида на этом полотне, представленном в музее Прадо, - это словно минутное раздумье на тему "Ну, вот и все!" Потому что с момента отделения головы Голиафа от тела - начинается для всех участников совершенно новая жизнь. То есть у всех жизнь оказывается разрубленной, начинает течь не в том направлении, как это прогнозировалось.

В Ветхом Завете (1 Книга Царств, гл. 17), великан-филистимлянин из города Гефа, убитый Давидом во время войны между филистимлянами и израильтянами. Голиаф и Давид были избраны своими соплеменниками для единоборства, которое должно было решить исход битвы: победивший в поединке завоевывал победу своей стороне. Согласно библейскому описанию (1 Цар 17:4), Голиаф был шести локтей и пяди ростом (т.е. ок. 3 м). Давид, человек обычного роста, не облаченный в тяжелые доспехи, использовал в поединке только пращу. Выпущенный им камень попал Голиафу в лоб, расколол ему череп и убил его.

То есть... вообще-то это не "частная вечеринка", это судьбоносный государственный момент. И если выбрать в качестве поединщика было некого, кроме Давида, то понятен и смысл картины Ильи Репина, где нравственные акценты расставлены так, что мы понимаем, насколько небывалый шанс вытянул юный Давид с пращей.

Илья Ефимович Репин (1844-1930) "Давид и Голиаф" 1915

Как мы видим, здесь за Давидом нет и войска, а Голиаф повернулся в искреннем смехе в своим соплеменникам. Сейчас он повернется к Давиду и получит смертельный удар. Полотно Репина говорит немного о другом: и один в поле воин, если на его стороне правда!

Как правило, сюжет о Давиде и Голиафе в живописи решается в виде батальной сцены. По крайней мере, именно так это решается в нашей отечественной живописи. У Репина эта странная композиция обусловлена... некоторыми внутренними сомнениями. Понимаете, когда обычный человек слышит эпическое сказание или смотрит на полотно, он бывает полностью поглощен своим выбором и завершением эстетической триады, когда представленные герои начинают жить своей жизнью. Он поглощен высоким духовным моментом сотворчества!

И в первый момент освления эпического или монументального произведения искусства, ему точно... не до "мелочей". А многие ведь и не задумываются о каких-то "деталях".

У писателя или художника иная задача, поэтому выбор композиции, изобразительных средств, за которыми будут маячить какие-то детали, которые помогут сразу же понять суть каждого эпизода, включив и свой жизненный опыт, - вызывает инеобходимость изучения каждой детали, каждого обстоятельства... всех "мелких подробностей", которые потом читатель или зритель могут даже не заметить.

Да, в нынешнем расследовании уголовных преступлений - можно окончательно отмахнуться от установления истинного мотива, от общепринятого расследования преступления, от подтверждения этого мотива в дальнейшем. А в литературе ведь ничего не меняется! Если будут такие же "мотивы" и их "доказательства", которые нынче правоохранительные органы не стесняются озвучивать на публике, то вещь просто "не взлетит".

Ну, пример такой работы вы могли видеть на моем замечании в предыдущей части, что две детали мифа о Медузе Горгоне. Персей отрубает голову спящей Медузе, то есть спящей беременной женщине. И здесь "хитрость", будто он смотрел на нее лишь в отражение щита - кажется излишней. Ведь более того! Мы знаем, что Гермес ему подсказывает, кто же из спящих женщин -  смертная: "Руби голову той, которая ближе к морю".

А там ведь есть еще разного рода "хитрости". Чего стоит украденный единственный глаз у грай, похищенная у них же шапка-невидимка. Не слишком ли много "гарантий" на один "подвиг"? Но если Персей и после этого не знал, кому же рубить голову, то как нам относиться к тому, что у одной Медузы волосы представляли "скопище страшных чудовищ"?

В мифе мы видим окончание этой "битвы с титанами", ведь Медуза, как и грайи - титанида. Хотя до сих пор, спустя тысячи лет после становления сонгма олимпийских богов, именуем чей-то достойный уважения труд - "титаническим". Мы помним, что огонь человечеству вынес именно титан Прометей, которого затем освободил Геракл.

И нам странно, что Афина, уже проявившая явную несправедливость к Медузе, выступает здесь на одной строне с Гермесом. Впрочем, отчего же "странно", если учесть, что Эллада представляла собой содружество торговых городов...

Змеи в волосах - более всего напоминают нам микенские фрески, а миф о Тезее - до сих пор наполнен страхом перед быком, игравшим важную роль в верованиях Крита и Микен. Эти цивилизации были разрушены землятрясениями, будто "по милости богов" дав удачный шанс  победить конкурентов, обосновав это эпическими сказаниями. Но для нас за ними уже может вырисоваться и иной смысл, ведь мы знаем и дальнейшую историю.

Интересна разница в интерпритации мифа о Давиде и Голиафе - в отечественной живописи (все же берущей начало в визанской нравственной традиции) и европейской.

В отечественной живописи, как я уже отмечала, за исключением, пожалуй, полотна Ильи Ефимовича Репина - практически всегда представлены противоборствующие войска, а выход на поединок Давида четко трактуется мужественным поступком в защиту Отчества. Композиция и цветовые решения отечественных картин каждому сразу же напомнят хрестоматийные полотна о поединке Пересвета с Челубеем на Куликовом поле.

Так уж и не грех вспомнить, что два богатыря были настолько равны силами, что они погибли оба, то есть никакой "божьей милости" не произошло "за просто так".

Битва началась поединком двух богатырей Пересвета и Челубея. В этом поединке погибли оба. Сразу после гибели поединщиков татарская конница, смяв Передовой полк, начала теснить Большой полк. Русское войско понесло большие потери. В превые минуты боя был убит сражавшийся в Большом полку в доспехах великого князя и под его знаменем боярин Михаил Бренок. Дмитрий Иванович в одежде рядового воина бился в рядах того же полка. Натиск монголо-татар в центре был задержан вводом в действие резерва. Мамай перенес главный удар на левый фланг и начал теснить русские полки. Неожиданный мощный удар свежих сил Засадного полка в тыл и фланг татаро-монгольскому войску и наступление других русских полков привел к сокрушительному разгрому Мамаевой рати, остатки которой русские полки преследовали и уничтожали на протяжении 50 верст от Куликова поля.

Ну, не доставалось ни одной победы никому "просто так", никогда не считалось подвигом отрубить голову спящей беременной женщине - так и привыкать не следует.

А вот в западной живописи обычно смакуются, так сказать, "плоды победы" мифа о Давиде и Голиафе. И выглядят они столь же "удачным стечением обстоятельств", как и нескрываемое торжество по поводу землятрясения, уничтожившего цивилизации Крита и Микен.

Тициан "Давид и Голиаф"

Peter Paul Rubens, David Slays Goliath

Это я привожу два полотна корифеев - Тициана и Рубенса. У художников статусом пониже, добиравших мощь таланта неуемными горячечными фантазиями - там что-то из разряда "случай на бойне". Реки кровищи, неуемная радость окружающих... будто сейчас они того Голиафа освежуют и... вспомнят прелести палеолита.

Заметим наполненные глубокого смысла атмосферные явления, запечатленные Тицианом и Рубенсом. У Рубенса небо уже расчистилось у горизонта, вечер обещает быть томным, лишь грозовые тучи, проливаясь дождичком уползают в сторонку. При этом Давид полон праведного гнева, но он голый, а вот Голиаф - в латах, причем, даже не в бронзовых, а из вполне современных Рубенсу стальных накладок.

У Тициана грозное небо разошлось над Давидом, напомнив, что его "совершенно случайно" могло обернуться совсем иначе. У голова Голиафа уже отрублена голова, а Давид возносит свою благодарность небесам.

У Караваджо совершенно выбивающаяся из ряда подобных картин композиция. Свет будто исходит от двух персонажей, но все вокруг погружено в непроглядную тьму. На нас повернута голова Голиафа, а лица Давида мы не видим. Можно сказать, у них на этой картине - на двоих одна голова. И почему-то мы уверены, что, повернись в этот момент к нам Давид лицом... его выражение мало бы отличалось от выражения лица Голиафа, на котором тоже... гамма чувств. Да, именно чувств, не мыслей. Лицо Голиафа выражает здесь непостижимость случавшегося, его личной неготовности принять такой оборот. Смерть наступила для него слишком неожиданно.

...Чем вообще характерно творчество Караваджо? Огромной... колоссальной разноплановостью, богатством сюжетов, направлений... Его "открыл" один кардинал, увидев на "блошинном" рынке полотна с невиданной палитрой и степенью реализма, изображавшие жанровые сценки дна... не столько "общества", сколько человеческой души вообще.

Азарт, похоть, порочность... такое искушение на каждый день. Ни в сюжете, ни в композиции не было никакого "нравоучительного" момента, но сама реалистичная манера и необычная цветовая гамма - сразу останавливали взгляд, не оставляя равнодушных зрителей, которые неминуемо становились перед необходимостью выбора.

И вдруг... два полотна на один шокирующий сюжет, будто два кадра одной истории. Вернее, мы же понимаем, что именно в композиционном решении к этим двум полотнам ближе всего щит с головой Медузы.

Тут все... "под покровом тьмы". И непонятно даже, а что до этого было-то? Мы видим два начала, которые есть в каждом. Вот все же взял верх Давид, выложив голову Голиафа... Но мог бы возобладать и Голиаф, как уже не раз было в жизни самого Караваджо. Да, у Давида и Голиафа здесь одно лицо, поскольку Давид - это казнящий самого себя Караваджо.

И уже в следующем полотне мы видим прекрасное грустное лицо Давида, очень напоминающее нам автопортреты самого Караваджо в молодости. Он с нескрываемым сожалением смотрит на безобразную голову Голиафа с отвисшей челюстью. Из отрубленной головы хлынула кровь, брови Голиафа сдвинуты, а взгляд мертвых глаз будто обращен внутрь, будто глаза не отражают, а с ужасом созерцают  все пороки этого человека.

В руке Давида уже появился меч. Это встреча юности, светлых высоких надежд - и того, что иногда делает с человеком жизнь, когда он "плывет по течению", не стараясь противостоять невзгодам достойно. Согласитесь, что никто не сможет причинить нам такую же боль, как наша собственная юность, вдруг "некстати" напоминающая о себе.

Как ни странно, в эту прекрасную человеческую пору большинство людей мечтает о подвигах, о высокой жертвенности, искренне рассчитывая и на удачу. И мало кто мечтает ничего не делать, паразитировать за чужой счет, оклеветать ближнего, а не поразить ближних светом истины.

Это встреча юношеских идеалов и того, во что может превратиться каждый, стоит ему дать поблажку себе-любимому. Да, в том числе и понадеявшись на грубую силу, как говорится "на понтах".

 * * *

Из такой тьмы свет как бы снизу освещает до жути реалистичную голову женщины, обрамленную гадюками, на щите.

С конца третьего квартала прошлого года, с 21 октября 2013 г. нам ведь тоже выставляется щит с женской головой. Женщины выставляются такими же чудовищами, повторяются какие-то версии про "обучение в лагерях", а после выкладываются в рядок свежие трупы "боевиков". Просто... нескончаемый сериал "Щит и меч".

Но как, к примеру, мне воспринимать все это, если прокурор на суде, молодой человек, - стоит и лжет: "И в какой-то момент она попала под влияние фашисткой идеологии" А далее следует рассказ, какая это нехорошая идеология, как он сам под ее влияние не попал настолько, что не считает "из рядда вон выходящим" - бездоказательно лгать и участвовать в расправе над женщиной. А в качестве кого сам-то в этот суд пришел? В качестве "выправляльщика" чужих "идеологий"?..

Как относиться к представленным в прошедшем году женским головам, если понимаешь, что последующие взрывы в Волгограде - как бы произошли в доказательство, будто террористическая угроза действительно столь серьезна.

Но в таком случае расследование  террористического акта от 21 октября было крайне поверхностным и непрофессиональным, а никаких выводов не было сделано.

Однако стоит вглядеться в это лицо, чтобы понять не только смысл творческой манеры Караваджо. Заметим, что, когда он это писал, еще далеко было непрерывной работы гильотин Великой французской революции, когда вид отрубленной женской головы стал обыденностью.

Но... тем не менее натурализм этого описания вполне соответствует эпохе Караваджо, когда казнь с отсечением головы применялась и для женщин, в основном, в случаях семейных трагедий, получавших общественную огласку. Причем, судя по историческим данным, приведенных, например, Стендалем в эссе о семье Ченчи, даме надо быпроявить достаточную силу духа, чтобы пройти казнь как можно скорее, иначе она могла испытать унижение перед жаждущей крови толпой.

На полотне Караваджо мы видим, что взгляд Медузы вряд ли может кого-то поразить, потому что он (совершенно естественно) обращен ниц. По картине можно понять, что художник видел отсеченную женскую голову, которую изобразил абсолютно точно, в своейственной ему манере почти натуралистического реализма.

И что же мы видим глазами Караваджо? Лицо настолько искажено ужасом, что оно почти безобразно. Но по сохранившемуся румянцу на щеках, правильным крупным чертам лица, большим блестящим глазам, великолепной линии рта - можно судить, что эта женщина была прекрасна. На отрубленной голове все те качества, которые могли бы украсить любое женское лицо, - в совокупности созадают ощущение... распада.

Это голова женщины, чью голову поднимает над толпой палач после продуманного и педантично выполненного ритуала казни. Кошмар ситуации в том, что в отрубленной голове несколько мгновений сохраняется еще какая-то жизнь, поэтому она с ужасом смотрит... на свое обезглавленное тело.

...Нет, никого уже эта голова Медузы не могла бы превратитьв камень, она смотрела только на свое тело. Караваждо очень тонко передал собственные сомнения и нестыковки в восприятии этого мифа. Он дает нам голову не побежденной, а казненной Медузы. Казнь ведь отличается от победы тем... что палач ничем не рискует. Это же не поединок (равный или неравный), а "система исполнения наказаний".

Но отметим, что свежеотрубленная голова Медузы установлена на щите. Ее отрубили только что, по щиту еще текут ручьи крови из обрубка шеи. И такое складывается впечатление, будто бледное лицо в погибающих змеях на щите - служит защитой той тьме, в которую погружено все полотно. И уж чье лицо может выступить из нее... лучше не вглядываться.

 * * *

Москва. 4 января. ИНТЕРФАКС - Глава Пентагона Чак Хейгел высказал в субботу в телефонном разговоре с российским министром обороны Сергеем Шойгу готовность к активизации взаимодействия оборонных ведомств США и России в деле предотвращения террористических угроз, особенно в преддверии зимних Олимпийских игр в Сочи, сообщили в пресс-службе Минобороны РФ.

В министерстве подчеркнули, что телефонный разговор состоялся по инициативе американской стороны.

"Американский министр выразил соболезнования в связи с террористическими актами в Волгограде, унесшими жизни невинных людей. Он также высказал готовность к активизации взаимодействия оборонных ведомств двух стран в деле предотвращения террористических угроз, особенно в преддверии зимних Олимпийских игр в Сочи. Сергей Шойгу поблагодарил американского коллегу за слова солидарности и готовность оказывать помощь", - рассказали в пресс-службе.

Да, только, чтобы понять логику происходящего, надо рассмотреть всю ситуацию в Волгограде в развитии. А главное, отследить те предложения, которые вдруг посыпались от "прогрессивных представителей".

Хотя нам постоянно сообщают, будто никакой в этом логики нет, мол, просто действуют "сумасшесшедшие". Ну, как из меня пытались сделать сумасшедшую, я уже подробно рассказывала. При этом опускала ряд деталей, когда ко мне мог впереться на лекцию пьяный завлаб  и орать у дверей, что я - сумасшедшая, что меня необходимо "сдать в дурку" и т.д. И я должна держаться, выслушивать это все молча, хотя это орал мой бывший студент-заочник, закончивший институт только потому, что перебирался с трудовой книжкой и зачеткой - с кафедры на кафедру.

Конечно, и прокурору было намного проще рассказывать про "фашистскую идеологию" возле моего безголового тела. Напомню, что весь этот взрыв "благородного негодования" - произошел по поводу ночного погрома в детском лагере, где рвали российский флаг и избивали несовершеннолетних, якобы продемонстрировавших "желания, не соответствовавшие возрасту".

Причем, в списки экстремистов-террористов меня занесли ведь на основании публикации письма к президенту России - в качестве альтернативы каким-то уличным беспорядкам, на которые окружающих подбивали те, кто сразу же после обысков объявил меня экстремисткой.

Согласитесь, что после всего перечисленного... уже несколько иначе воспринимается и предыдущий таракт, произошедший в конце квартала, да и нынешние... с учетом того, что финансирование на "профилактику" заканчивалось как раз 31 декабря...

Но когда наиболее значимые факты напряженной общественной жизни Волгограда разложишь хотя бы за два предсшествовавших трагедии года... с ожесточенной "борьбой с экстремизмом", выразившейся в полнейшем растаптывании основ гражданского права, - так явственее становится то, что же таится во тьме за каждой сорванной женской головой.

Простите, сами вектора выстраивания "полюсов сочувствия", поскольку уже и речи нет о "направлении общественного гнева" (почему-то, да?) СМИ - сразу указывают круг заинтересованных лиц в происходящем кошмаре.

Как бы с одной стороны, все должны "сплотиться перед лицом угрозы". С другой стороны... стоит задуматься, с кем и для чего именно... "сплачиваться".

Несмотря на ухудшение макроэкономических показателей, ГД РФ продолжает заниматься перекраиванием УК РФ, даже обсуждает ужесточение УПК РФ, причем, после прокатившихся невиданных сказдалов. Бюджетом и отслеживанием исполнения статей - депутаты не занимаются с той же долей понимания и готовности.

Зато после предыдущего теракта 21.10.13 года принимается закон, по которому за все ответят... "родственники террористов". Это при том, что вопросов по уровню расследования этой трагедии - огромное количество у всех. Но после "новогодних" взрывов - вдруг следуют обсуждения о введении смертной казни к террористам. А, спрашивается, зачем? Всех, кого наши замечательные оргагны сочтут таковыми - они и так расстреливают на месте без суда и следствия много лет.

С Волгоградской областью с начала прошлого года шли скандал за скандалом. И не заметить, будто в нынешних казнях заинтересованы определенные круги, желающие отвлечь внимание от собственнвых преступных действий (равно как и от преступных бездействий) - невозможно.

Но ведь... последние террористические акты ознаменовались крайней степенью цинизма "общественных кампаний". Пришлось даже высказаться по этому поводу в ЖЖ.

Комментарии (9) на “На понтах. Часть II”