Огурцова на линии

В реале у меня сейчас намеренно создается такая ситуация, что я в ближайшие две недели не буду иметь возможности писать. Я все-таки и публицистике пишу именно большую русскую прозу, это очень нехарактерно. Кстати, могла наблюдать, как от такого шарахаются зарубежные читатели. Пусть теперь не врут, будто взахлеб читают Толстого и Достоевского. Меня читать могут только русские и на русском. И воспринимают сказанное адекватно – тоже только русские разных национальностей.

Но и у меня – серьезные проблемы, господа. Для моей прозы необходима полнейшая сосредоточенность. В ближайшее время такого состояния мне просто физические не достичь.

Правда, это никуда не пропадает. Оно копится, а потом взрывается. Но, раз уж вы платите деньги за доступ, время идет, так надо подумать, как это дело преодолеть подручными техническими средствами. Надо хотя бы попробовать.

Однако есть проблемы, которые напрямую связаны с моей профессией. Рассмотрим вначале происходящие изменения, так сказать, теоретически. Затем добавим тепленькой.

Новая базовая стратегия входа в российские СЗХ оказывается наиболее успешной в среде, где переход от плановой макроэкономической модели к рыночной осуществляется не градуалистским (постепенным) реформированием, а, так называемыми, методами «шоковой терапии», «государственный сектор подвергается стремительному демонтажу» по выражению российского экономиста Селищева А.С. Однако лишь теоретически можно предположить, что при этом все утрачиваемые полномочия он легитимно передает формирующемуся национальному сектору частного предпринимательства. В своем фундаментальном труде «Макроэкономика» Селищев замечает: «Шоковая терапия», предусматривает, по сути, быстрый и сокрушительный демонтаж государственного сектора, полную либерализацию экономических связей как внутри страны, так и с сектором заграницы, ускоренную приватизацию демонтированного государственного сектора, создание на его обломках предпринимательского сектора». Уже из самого определения, ставшего классическим, видно, что административно-управленческий аппарат осознает, что выстроить предпринимательский сектор под себя и для себя можно лишь на обломках государственного сектора экономики.

Российский рынок жилья дал уникальную возможность зарубежным фирмам исключить все виды конкурентных сил в совершенно чужом нормативном пространстве; обойти российских производителей политическими методами с использованием главного тормоза развития общества - наличия огромного деморализованного и коррумпированного административно-управленческого аппарата. Именно этот аппарат, изменивший своему целевому назначению, принял решение о переходе от градуалистских (постепенных) методов реформирования к  шоковой терапии.

Основными признаками плановой макроэкономической модели (наличия регламентирующего экономические отношения административно-управленческого аппарата - в стратегическом управлении) по Селищеву А.С. являются:

• отсутствие предпринимательского сектора;
• недостаточное развитие в общей макроэкономической модели рынков, прежде всего рынка денег и рынка труда;
• отсутствие рынка ценных бумаг;
• исключительная монопольная связь высших эшелонов власти с заграницей.

До развала СССР переход к рыночным отношениям с 1987 г. планировался именно градуалистским методом, к достоинствам которого можно отнести его хорошую управляемость (координируемость), в результате чего национальная экономика за период реформирования не несет потерь, а лишь наращивает мощности за счет предпринимательского сектора, формирующегося вне государственного сектора экономики. При осуществлении реформирования градуалистскими методами государственный сектор как производственная структура не демонтируется, а лишь постепенно передает свои функции вновь создаваемому предпринимательскому сектору. В ходе реформирования градуалистским методом в СССР был подготовлен пакет необходимого законодательного сопровождения, многие из принятых законов, а главное, сама классификация юридических и физических лиц предпринимательского сектора  - действуют  до сих пор с 1991 г.

Реформирование градуалистскими методами на сегодня с успехом осуществляется в двух государствах: в Китае с 1979 г. и во Вьетнаме с 1986 г. Наибольших успехов к настоящему времени добился Китай, заполонив весь мир дешевыми, вполне конкурентными товарами по всем базовым стратегиям (низкоценового лидерства, вертикальной дифференциации, фокусирования) в СЗХ, весьма жестких по ограничению иностранной конкуренции в национальной экономике (к примеру, даже в США).

К недостаткам градуалистского метода А.С. Селищев, как и другие экономисты, относит «немалый срок, в течение которого государственные органы (правительство, парламент и т.п.) обязаны управлять процессом». Далее Селищев поясняет: «Реформирование плановой экономики градуалистскими методами требует от реформаторов осмотрительности,  настойчивости и постоянного контроля над осуществляемыми процессами […] Дело в том, что воссоздаваемый рыночный сектор в рамках плановой экономики является своеобразным «инородным телом» и неизбежно будет отторгаться господствующими нерыночными отношениями».

Таким образом, переход к «шоковой терапии» в реформировании плановой экономики можно объяснить следующими причинами:

• нежелание реформирующих экономику государственных органов исполнять контрольные функции и координировать экономические процессы;
• ущербное восприятие собственно предпринимательских национальных сил общества в качестве «инородного тела» в выстраиваемой организационной системе;
• стремление государственных органов немедленно превратить весь общенациональный государственный сектор в зону предпринимательской деятельности, сформировав на свое усмотрение «класс эффективных собственников».

В настоящее время можно с уверенностью оспорить утверждение, будто метод «шоковой терапии» приводит к ускорению процессов реформирования, поскольку им осуществляется переход отнюдь не к рыночным отношениям в экономике. В сущности, сами методы шоковой терапии, в особенности, отход от градуалистского метода в пользу первых, свидетельствуют о том, что государственными органами власти взят курс, противоположный заявленным целям реформ: формирование национального класса собственников, формирование в экономике рыночных отношений на основе здоровой конкуренции.

«При осуществлении «шоковой терапии» стремительный демонтаж государственного сектора влечет за собой слом всех традиционно существующих отраслевых и региональных взаимосвязей, составлявших прежде единую плановую модель», - констатирует Селищев. Вряд ли после этого замечания будет корректным сравнение длительности переходных периодов двух подходов к реформированию:

• градуалистскими методами, когда никакие связи в экономике не разрушаются, а реформы проходят при незначительных изменениях существующего законодательства;
• методами «шоковой терапии», когда происходит не только полное разрушение существующих экономических и общественных связей, полностью разрушается государственная законодательная основа, а общенациональное достояние расхищается частными лицами на невнятной основе новых, пока «неписанных законов».

Понятно, что восстанавливать экономику в последнем случае придется куда более длительный промежуток времени.

Однако основная опасность такого рода внутренней политики в том, что все процессы в ходе разрушительного воздействия на экономику «шоковой терапии» происходят внутри мирового экономического пространства. При этом надо учитывать, что все последние достижения в повышении ВНП ведущих мировых держав были достигнуты на основе применения  советского опыта стратегического планирования национальной экономики.

Ясно, что при любом ослаблении, даже не полном разрушении экономических отношений, как это произошло в России в начале 90-х, начинается ожесточенная борьба за рынки сбыта со стороны нереформируемых зарубежных фирм с использованием общей координации своих центров. Поскольку этот фактор – бесспорный и очевидный абсолютно всем слоям общества,  отрицать ничем неоправданную сдачу позиций в национальной экономике при шоковой терапии - бессмысленно. Подобно Селищеву, можно найти обоснование процессам, протекающим в СЗХ реконструкции, в виде: «Очевидно, что между этим демонтажем и созданием полноценного предпринимательского сектора должен пройти определенный период времени, в течение которого экономика, по сути, находится в хаотическом состоянии и поэтому не способна выполнять свою основную функцию: обеспечивать население страны потребительскими благами в достаточном количестве и качестве. Именно поэтому «шоковая терапия» обязательно должна осуществляться в условиях открытой модели: сектор заграницы на какое-то время должен частично взять на себя часть производственных функций разрушенного государственного сектора и нарождающегося предпринимательского сектора. Осуществление «шоковой терапии» в условиях закрытой экономики создаст неразрешимые проблемы в области обеспече­ния населения потребительскими благами. С другой стороны, открытость заранее ставит нарождающийся национальный предпринимательский сектор в довольно сложное положение: он с самого начала не обладает соответствующими конкурентными возможностями, а потому не способен полноценно конкурировать с зарубежными экономиками.»

Как видно из сказанного, при переходе к методикам шоковой терапии реформаторы заранее отдают себе отчет в том, что их действия приведут к немедленному коллапсу отечественной экономики, захвату СЗХ иностранными фирмами, все это лишит многие предприятия самой надежды на быстрое восстановление мощностей. Кроме того, реформаторы не считают полноценным предпринимательский сектор, формирующийся без развала и разграбления государственного сектора экономики. Отсюда и основная ущербность подхода к реформированию: весь выстраиваемый в ходе шоковой терапии предпринимательский сектор жестко связан с государством, которое принимает на себя на основе растущей коррупции лишь поддержку узкого круга предпринимателей, вышедших из недр административно-управленческого аппарата.

При этом используется прежняя монопольная связь с заграницей государственного административно-управленческого аппарата закрытого общества (ни один из секторов экономики с внешним миром непосредственно не связан, т.е. не имеет опыта самостоятельной работы в жесткой конкурентной среде; международная миграция практически отсутствует; внешний сектор не имеет непосредственного выхода ни на рынок благ, ни на рынок денег).

Таким образом, можно сформулировать начальные критерии эффективности новой стратегии входа, примененной сектором заграницы в России:

• переход административно-управленческого аппарата к методам «шоковой терапии»;
• восприятие предпринимательского сектора, не связанного с государственным сектором, чем-то инородным, неполноценным;
• создание собственных секторов СЗХ на обломках государственного сектора экономики;
• создание условий интенсивного захвата секторов и СЗХ национального предпринимательского сектора – иностранными участниками.

Если опустить понятные политические выводы, то с точки зрения стратегических подходов сектора заграницы к освоению новых СЗХ – макроуровень государственного аппарата позволяет пропускать через себя координирующие воздействия чужого, заграничного центра.

Здесь уместно вспомнить произошедшую в начале 90-х структурную перегруппировку высших эшелонов власти в России. Субъекты Российской Федерации приобретают полномочия, равные полномочиям Федерального центра (Ельцин Б.: «Берите столько суверенитета, сколько сможете!»). Таким образом, региональные СЗХ становятся еще более доступными для координации извне, без всякого контроля со стороны Федерального центра.

* * *

Подобные процессы можно рассмотреть на примере жилищного сектора. Это касается буквально каждого, даже если человек не покупает и не продает жилье, живет в квартире нормальной советской серии, - его все равно это коснется, поскольку рушится весь сектор.

Мы с братом все это время делали несколько видео-циклов. Посмотрите первый из них. Буду рада услышать ваше мнение.

Угощайтесь, брат приехал (выпуск 1)

Get the latest Flash Player to see this player.

Продолжительность: 00.41.14

P.S. В продолжение истории с медведями (разумеется, канадскими) - о том, как меняется сегодня наш "медвежий угол" - Интернет.

©2010 Ирина Дедюхова. Все права защищены.

Комментарии (25) на “Большие перемены”