Огурцова на линии

Я все думаю… думаю… Насколько же все-таки верная поговорка «Кому война, а кому – мать родна!» Насколько же точно выражается наш талантливый народ… Вот только не иссякают эти сыновьи пометы каждой войны. Стервятников…

Я не люблю так называемую «военную прозу». У меня есть с этой темой кой-какие личные счеты. Потому… не люблю описаний ненасытных, бессмысленных пиршеств войны. Нынешние войны без нормального командования, решения четко обозначенных задач, а главное – при полном отсутствии какой-то… хотя бы видимой ответственности лиц, которые принимают решения о начале военных действий… превращают все вокруг в достояние стервятников.

Доблесть, честь, любовь к Родине… «Не зови войну, не надо! Она сама тебя найдет...»

И стервятники кружат, кружат сходящимися кругами… все ближе и ближе. Я высматриваю в хмуром небе того стервятника, который несколько лет назад заставил захлебнуться давно забытой болью. Я узнаю его. Судя по всему, и он узнал меня…

Первое знакомство

Очень кратко. В самом начале 2002 г. влипла я в одну неприятную историю. Я подбивала союз афганцев купить компьютер для одного писателя, появившегося на сайте Самиздат библиотеки Мошкова. Он был якобы слепой и вроде бы безрукий, был в Афгане, в плену… Полнейший самовар. Короче, везде побывал, все видел. В Чечне тоже был, где, конечно же, сидел в зиндане, там его зверски пытали, само собою... и т.д. и т.п.

Естественно, у нас отнеслись к такому писателю с пиететом. Моя тогдашняя подруга из Израиля с придыханием комментировала каждый его небольшой рассказ. Вообще странно было видеть в этом народе торгашей столь горячую заинтересованном в каждом «военном». Под ее влиянием и я списалась с каким-то очередным дежурным на его компьютере, поскольку этот ветеран русско-японской войны мог только диктовать свои прочувствованные военные воспоминания.

Понятно, что когда мне тут же от его имени пришел ответ, насколько нужен ему компьютер со специальной клавиатурой, как вредит его шаткому здоровью старенький IBM 486, я стала соображать, как ему такой комп устроить, не унизив ветеранские чувства. Решила обставить дело так: я даю деньги афганцам, они покупают и передают ему комп как бы от себя. Ну, я и кинулась к ним с горячими убедительными просьбами и слезами.

К моему удивлению, боевые соратники инвалида, как более опытные в инвалидных разборках, приказали мне сидеть тихо, а сами пошли выяснять, что там у Мошкова за новый писюк такой объявился. И тот такую хрень в ответ понес! Они его ловят, идут ссылки, будто очередной дежурный ошибся.

Да и фамилия слишком многое говорит моему поколению. Для нас Мизандари был почти родным - "Мимин кур возил".

Писатель этот якобы мой одногодок. Но мой год - последний, который в Афган по срочной не попал. При этом все сведения, которые он давал о себе, разнились по датам. Извините, но если тебя в зиндане пытали в апреле, то, даже если мозги вышибут, ты не скажешь, что пытали в январе. Да и номер части странно было бы перепутать.

Даже не в этом дело. Этот явно очень молодой человек врал в деталях, которые причиняли особую боль. Думаешь, что давно все быльем поросло. Так, слегка саднит. Проехали. А вот то один острый угол вылезет, то другой… Слишком долго тайком перебираешь их… прикидываешь так и этак… годами. А за ним не чувствовалось этих лет пустых по-детальных раскладов осколков надежд, которые всегда оставляет после себя любая война.

Когда мне афганцы приказали лучше чего детям купить и на всякое барахло не тратиться, мне уже и самой расхотелось кому попало компы дарить. Тем паче, я сама тогда на такой таратайке в сеть выезжала, что вспомнить страшно…

В конце концов, на шум в разделе инвалида, вызванный импровизированным допросом боевого соратника, пришел Мошков. Попросил оставить его жить.

Смутное беспокойство

Это самое смутное беспокойство я начала испытывать как раз на разборе дела Ульмана. Даже не стану сегодня касаться этого дела. Но и противники Ульмана, и все сочувствующие ему – едины в одном: трагедия произошла при исполнении капитаном приказа из штаба. Это зафиксировано и на официальном сайте Конституционного суда РФ:

11 января 2002 года в Шатойском районе Чечни разведгруппа 641-го отряда спецназа ГРУ под командованием капитана Эдуарда Ульмана открыла огонь по автомобилю "УАЗ" и убила местного жителя. Еще пять человек, находившихся в машине, расстреляли после приказа из штаба.

14 января 2002 года капитан Эдуард Ульман, лейтенант Александр Калаганский, прапорщик Владимир Воеводин и передавший приказ из штаба майор Алексей Перелевский арестованы.

Все остальное можно диктовать различно, но это уже бесспорно.

Да, я призывала поддержать Ульмана. Но одновременно написала организаторам гражданской акции, что обращение у них написано крайне неудачное, с какой-то скользкой дешевой демагогией. Очевидно, мою точку зрения разделяли многие, поэтому писали в комментарии, что подписываются, поскольку нельзя осуждать офицера при выполнении поставленной боевой задачи за выполнение приказа.

Всем, распускающим слюни по поводу «беременных женщин», я скажу, что, будучи немного знакомой с тактикой проведения такого рода операций, вижу в этом мирном-мирном автобусе, проходившем в мирном-мирном чеченском лесу в наше мирное-мирное время - стандартную разведгруппу.

Тем, кто продолжает размазывать сопли, хочу напомнить волшебное слово «Беслан».  Разговоры после Беслана для меня утратили всякий смысл.

Уровень представлений о законности и справедливости этих поборников прав беременных женщин, катающихся в мирном лесу на автобусе во время секретной операции по поимке Хоттаба, можно определить по замечанию президента в КС Михаила Кротова: «обоснований неконституционности оспариваемых положений, кроме ссылки на конкретное правонарушение, в доводах заявителей не содержится».

Напомню, что правозащитнички и чеченский президент Алу Алханов требовали устроить Ульману суд на территории Чечни судом присяжных. Михаил Кротов пытался объяснить, что в данном уголовном деле местом совершения преступления является не территория Чечни, а весь Северо-Кавказский военный округ, на который распространяется территориальная подсудность окружного суда.

Кроме того, рассмотрение дела с участием присяжных заседателей – «это право обвиняемого на более справедливую судебную защиту, а не механизм обеспечения участия в деле населения того региона, на территории которого совершено преступление».

Не касаясь выделенного мною совершенно спорного утверждения «уголовное преступление», суть требований так называемого президента Чечни сводилась к тому, чтобы на территории Чечни суды присяжных сами выбирали себе подсудимых и сами с ними расправлялись. Он даже не соображает, что выбор суда присяжных – на усмотрение обвиняемого. Почитайте там фразочку о «гарантиях». Очень интересно.

никто не даст гарантии, что спецназовцы не будут оправданы и в третий раз.

На третий раз нужны гарантии, а их пока никто не дает. И Алу именно за гарантиями в КС РФ приезжал. Ему все же обещали рассмотреть это в качестве уголовки, но гарантий тоже не дали, поскольку майор-то до сих пор сидит за то… что приказ передал. Штабной майор. А если майоры перестанут передавать приказы, а капитаны их исполнять в наше мирное-мирное время, в нашей мирной-мирной стране?..

В принципе, все, в том числе и я, и мой отец – мы подписали вовсе не «обращение», а участвовали в сборе подписей в защиту Ульмана. Сбор был организован в отдельном файле, большинство сделало приписку, что нельзя судить капитана за исполнение приказов.

Почему я это говорю?.. Потому что все это время видела над собой знакомый силуэт… стервятника. Текст обращения по лексическому строю почему-то постоянно откидывал к тому времени, когда я дала себе слово никогда больше не влезать в дела наших военных со своими компьютерами.

Потому что в обращение, наряду с провокативными гнилыми местами – начисто отсутствовало само упоминание о том, что капитан и его группа находились при исполнении боевого задания, а трагедия произошла при исполнении приказа командования.

Дежа вю. Комментарии без комментариев

Итак, ArtOfWar: форум Курилка

290. Хижин Денис («Дэн»)
Аркаш!
Я не говорю о том, что надо переть как танк по минному полю, я говорю, что надо "причесать" уж больно откровенные моменты ОБРАЩЕНИЯ!
Посему считаю, что надо тот документ на который мы ссылаемся и поддерживаем, под которым люди которым не безразлична судьба боевого офицера выполнявшего приказ, ставили свои подписи, просеять через юридическое сито, и быть готовыми к защите по отдельным пунктам и документу в целом! Ну не мне тебе рассказывать как готовится оборона, основные направления необходимо перекрыть сразу - пока не началось, и укрепить их! Потом поздно будет бегать и перебрасывать силы в те места где "накатят" по-полной! Эту мысль в который раз я пытаюсь донести!

292. Бабченко Аркадий
Дэн, чтобы пробить такую линию как Ульман, необходимо идти на компромиссы и уступки. Сделаем прямолинейно, упремся рогом - все, кирдык. У нас нет выбора, нам сейчас необходимо отдать кусок территории "правозащитникам" и "либералам", чтобы выиграть в целом. То есть: да, грабят и убивают. Но Ульман не причем. Да, спецназ вне морали, но это вы его отправили на эту войну. Да, мы не можем требовать его оправдания, но и считаем, что судить нельзя.
А напишем просто "Свободу Ульману, тут же будем обозваны брызжащими слюной убийцами в форме.

298. Воронин Иван
Такое дело, Аркадий, без обид, это не твое обращение личное а обращение части авторов сайта подписанное ими и теми кому не безразлична ситуация с армией в целом и судьба ребят, поэтому вопрос об изменении, редакции и исправлении текста обращения решать будем всем миром, раз ты не смог, будучи бакалавром права, правильно и юридически грамотно составить текст сам, теперь давай, не становись в позу, ведь тебе никто не делегировал полномочий единоличного принятия решения.

301. Хижин Денис («Дэн»)
Вот этим мы сдаем себя с потрохами! Никто и никогда не сможет понять кто и как должен был поступить только потому, что его там не было, на той дороге, когда по ней ехал тот самый УАЗик, с якобы мирными жителями, и чем отличается мирный житель днем, и не мирный ночью, я думаю, ты знаешь не хуже меня! Если мы говорим, что спецназ вне морали, то каждый, кто выполнял приказ, он тоже вне морали, и в таком случае мы не сможем донести, что есть определенная специфика выполнения определенных задач, к тому же никто и никогда не станет вдаваться в подробности этой специфики! Есть и было выполнение приказа, и любой приказ подлежит выполнению, это написано в "Уставе вооруженных сил РФ"!

307. Бабченко Аркадий
Знаешь мне это напоминает такой эпизод - мужик пошел за грибами, набрал полную корзину, пришел, порезал, почистил, настакал дров, напилил, наколол, сварил суп и тут приходит группа людей с ложками, начинает черпать и говорит - да, супец-то ты сварил конечно полное говно, но отныне он будет общий, потому что тебя никто не делегировал
Вань, суп уже сварен, и что и как с ним делать, решать буду я.

309. Бабченко Аркадий
Дэн, упирать на что, что Ульман выполнял приказ нельзя ни в коем случае. В глазах почти всего общества - это преступный приказ без всяких "но". Это сразу настроит общество против. Что он, в конце-концов, марионетка что ли? Здесь надо именно пояснить, что он неподсуден.
И говорить о том, что "днем они все мирные" тоже ни в коем случае нельзя. Это огульно. Это "неонацизм", "национализм" и прочие ярлыки. А нам сейчас нужно говорить конкретно по этому делу. Но при этом и постараться объяснить, что иначе он не мог поступить согласно специфике.

 

Информация к размышлению

Бабченко Аркадий Аркадьевич «Информация о владельце раздела»

Студент. Солдат, махор. Гвардии старшина запаса. Студент. Бакалавр юриспруденции по гражданскому праву. Контрактник, махор. Журналист "МК". Временно безработный. Тележурналист, "Забытый полк". Временно безработный. Бомбила. Журналист. Временно безработный бомбила. Тележурналист. Временно безработный журналист-бомбила. Лауреат премии "Дебют". Безработный. Землекоп (копать могу). Лауреат премии "Эврика". Бомбила. Спецкорр "Новой газеты". Муж. Все вроде...

Нет, не все. Зачем же скромничать?

В 2001 году лауреатом премии "За мужество в литературе" стал москвич Аркадий Бабченко. Молодой прозаик воевал в Чечне и написал об этом цикл пронзительных рассказов "Десять серий о войне". Аркадия Бабченко сегодня называют основателем новой военной прозы.

Все же «отцом-основателем» назвать намного лучше. Главное, есть кому назвать-то. Посмотрите, кто там в жюри и председателях.

И что-то витает над головой, витает… делает круги…

Никогда не могла понять того парня… ну, с компьютером для слепых. Одно дело, когда пишут люди прошедшие войну, которые не могут ее забыть, в которых она торчит жалящими осколками… А другое – такие, совсем молодые. Путающие названия частей… Везде побывавшие заочно… Патология какая-то. Игры в солдатиков.

Аркадий Бабченко. «Алхан-Юрт» - здесь дежа вю у меня возникло вовсе не со «стилем Астафьева» или Решетова, как цветисто пишут про Аркадия другие. Нет, еще с «Десяти серий о войне» начинается устойчивая ассоциация с прозой Вячеслава Миронова «Я был на этой войне». Но Слава – взрослый человек. Конечно, он на год меня моложе. Я же говорила, что мой год – для большинства остался на кромке.

Все, кто хоть что-то понимают в стилистике, могут убедиться, что вещи Бабченко перелизаны с книжки Миронова, но без Славиной глубины, с поверхностным, циничным подходцем и… нескрываемым интересом к войне. Зорким интересом стервятника. Мыслей нет, нравственности – пока тоже не заметно, а вот зоркость - в наличии. Страшное дело.

Ну, тут все, естественно начинают пропихивать нового гения. Дорогу молодежи! Кстати, Бабченко и сам понимает, насколько глупо на его месте скрывать перелицованный источник компиляторского дарования:

Аркадий прозу о Великой Отечественной войне до 16 лет считал любимым чтением. Затем как-то за ночь запоем прочитал в Интернете книгу капитана Миронова “Я был на этой войне”. И выпал из жизни недели на три…»»

«Аркадий Бабченко настойчиво не считает себя писателем. … «Я военный журналист. Езжу в Чечню. Пишу материалы. А иногда – рассказы.» Его рассказы о чеченской войне – повествования нарочито суховатые, описывают в деталях то жутко-натуралистическое отношение к человеческой жизни, которое мы не раз видели в телерепортажах.

Вдруг наталкиваюсь в ЖЖ на некую «черную метку»:

Как бы некий юзер, вещи Бабченко спокойно выдает за свои, а вместе с ними за свои выдает и вещи… того самого слепого юзера-инвалида. Причем, большинство ссылок уничтожено. Да, того инвалида русско-японской войны зовут именно Томирлан Мизандари:
http://www.samoz.ru/article.php?id=46
Война вбита в нас намертво. В кровь, в гены. Она снится тем, кто пришел с войны. Даже те, кто никогда не воевал, видят сны про войну – другие сны. Но и в этих снах все, как наяву – страшно.

Тут и фотки, тут и дневник… Ой, да что же я комп-то зажала! Как неудобно перед инвалидом получилось. Только почему стоит: «Текст: Томирлан Мизандари. Фото: Феликс Маринин.» Он что, сам о себе это написал:

Но вот какая штука: про войну мы скорее поверим ветерану Великой Отечественной, чем нашему современнику, сверстнику, который только что вернулся с юга, из командировки. С войны. С какой такой войны? – спрашивают его. С Великой Отечественной, горько шутит он. Томирлан Мизандари пишет про войну, потому что не любит о ней рассказывать – по нескольким причинам. Назовем три из них: когда слушающему все равно; когда, наоборот, не все равно, а дай ему побольше крови, и когда непонятное чувство злобы возникает у слушающего к рассказчику. А так как душа ноет и надо выговориться, надо рассказать правду, как это было (слишком много грязи и лжи о войне в газетах и на телевидении), – поэтому Томирлан пишет. Большинство рассказов в стол.»

Такая, значит, штука. Потому что душа болит.

Для Аркадия Бабченко и его героя, связиста Артема, эти вопросы из числа основных. И, с одной стороны, Артем знает, что чехи (чеченские боевики) враги и их надо убивать, а иначе они убьют тебя, а с другой — война для него лишена смысла, война — абсолютное зло, бойня, мясорубка, куда его когда-то восемнадцатилетним мальчишкой впихнули Ельцин и Паша Грачев. Война отравила его, и поэтому он и пошел служить контрактником. “ С той, первой, я ведь так и не вернулся, пропал без вести... Не можем мы без человечины больше. Мы психи…”»

“И война крутится вокруг, и ни черта не понятно, как обычно, и каждый делает свое дело: снайпер стреляет, вэвэшники воюют, они вытаскивают, снаряды рвутся, пули летают, раненый водила пошел пешком домой, как школьник после уроков, — и каждый варится в ней, в войне, и сейчас короткое перемирие, и нарушать его никому не хочется. И все так буднично, так обычно”

Это вся философия. Но вся эта совершенно одинаковая штука, как на нее ни посмотри, не содержит зрелого отношения мужчины к войне. Слишком бездумный, зоркий интерес. И слишком много наигранной дешевой патетики.

Теперь, вдобавок к открытой вещи Бабченко, откройте вещь Томерлана Мизандари.

На мой взгляд, эти вещи написаны одним человеком. Человеком, который хочет сделать из вещи Славы Миронова – свою «конфетку». Он куда лучше Славы знает, как и когда ее подать. Это Слава не знает, куда ему с такой «конфэтой» деваться…

Но разница есть. Для Бабченко, как видите, все пути-дороги открыты. А вот для детдомовца, взятого в спецназ из срочников 1960 г.р., последнего года над обрывом, инвалида и проч. – вершина всей карьеры при писании душевной военной прозы в стол – обобрать глупую провинциальную бабу в интернете. Не прельщает, правда?

А что прельщает? К примеру, славно нынче правозащитники устроились. Для защиты чужих прав надо немного: выделить очередной социальный недуг нашей армии. Благо, что их там накопилось столько же, сколько у нас с вами, и поболее.

Газетная полоса посвящена проблеме социального недуга Вооруженных сил - армию заполонили уголовники. Цитатка для души:

Их не любили. Ни в первую войну, ни во вторую. Чеченцы - за разбой, насилия и убийства. В плен никогда не брали - убивали на месте, предварительно отрезав уши и вырвав язык.»

Вот такие чувствительные и тонко чувствующие натуры. Как почувствуют социально занедуживших, так сразу на месте и определят, кому уши резать, кого в плен брать…
Удивительно, но, если судить по биографии, побывав в контрактниках, Бабченко вываливает на нас чернушную правду-матку во всем многообразии говенного разлива…

Это он напечатал в МК. Неудивительно, что в биографии мы далее можем прочесть – «безработный». Ага, а на защиту капитана Ульмана он уже в качестве спецкора «Новой газеты» подрядился… Той самой, которую порядочные люди в руки не берут. Пахнет потом долго. Понятно.

Но и в качестве новой газеты его достают в наше мирное-мирное время, на нашей мирной-мирной земле люди со странными обременительными просьбами:

- А как же? Конечно. Мы до сих пор обращаемся везде. Я звоню в ГУБОП, звоню… Что ж они ничего… Просто отписка - мы ищем. Почему, когда Буданов убил девушку, все сделали, а когда сына моего убили, что ж вы (плачет)… Это хорошо, что о девушке этой заботятся, это правильно сделали, это нужно делать, но что ж мне-то (плачет)… Нашу пятиэтажку сейчас ломают, дают новую квартиру, здесь, рядом, мне дали 15-й этаж. Куда мне пятнадцатый этаж!.. Сколько он фотографий сделал… И какие фотографии, какие люди - и артисты, и академики, и авиасалоны, столько материалов вам нафотографировал, что ж вы не вспомните про него-то (плачет)… Владимира уже можно было освободить, там работали чеченские осведомители, недолго ему оставалось там сидеть, а тут указ Путина - денег за заложников не давать. Я звонила Ахмат-Хаджи Кадырову, он сказал - я буду искать… И через неделю сам погибает… А Рамзану Кадырову я не могу дозвониться, у него же мобильный, наверное, он его не каждому дает, наверное… Я не могу с ним связаться (плачет)… Не помогли ничем. Не помогли…

Это о фотокоре «Новой газеты». Сами прочтете. Без комментариев. Про косточку сына.

А сколько таких косточек растащили некие "мирные-мирные люди"... Вот сейчас мы разбираем, с какими же "мирными людьми" в "мирное время" аподъехал автобус  к месту дислокации группы спецназа Ульмана, почему-то находившейся в засаде с боевым оружием… а приказа расстрелять без суда и следствия этих людей, да еще и немедленно сжечь их трупы - Ульману из штаба тоже будто бы никто не давал. Что вы, граждане, у нас же очень мирное время! А на очередном судилище группы спецназа, неизвестно как очутившейся в засаде на пути мирного автобуса, - самое время с пафосом вспомнить о... Нюренбергском процессе...

Вот только не стоит при этом забывать, что все, что там осуждалось, творилось "по законам военного времени", а в Чечне вроде бы и никакой "войны" не было при таком обилии "военных пис ателей" с очень странными "военными" биографиями. Интересно, никто из них и не вспомнит, что о военных действиях на собствнной территории в мирное время никто не объявлял и при ковровых бомбардировках, и при вакуумных обстрелах. Да и писатели эти могли хоть напомнить обществу, что судили в Нюренберге все же не шестерок типа Ульмана, а тех, кто отдавал приказы об уничтожении мирного населения.

Вот и останется Ульман – с уголовкой… Надежда Ивановна – с косточкой… Бабченко при сваренной каше… только Мизандари без компа. Несправедливо.
©2006 Ирина Дедюхова. Все права защищены.

Один комментарий на “Стервятники”