Научно-технический портал «Технарь»

Из архива «Огурцовой на линии»\16.12.2006

Подведем невеселые итоги разрушения государственной жилищной политики теперь уже при Ельцине… Придется с горечью констатировать, что с этим человеком у власти окончательно закрепились люди, не способные ничего создавать, не имевшие элементарных представлений о государственном управлении, не ставившие перед собою никаких масштабных задач, кроме узких интересов личного обогащения.

На своем 75-летнем юбилее Ельцин хотя бы для себя попытался сформулировать свою глобальнуюзадачу. Не столько для народа, сколько для самооправдания он заявил, будто именно ему довелось освободить сограждан от тоталитаризма бывшего СССР. Так же, как и его ближайшее окружение, он абсолютно забыл, что пришел к власти в момент горбачевского безвластия, т.е. полной и абсолютной свободы, в тот момент, когда в СССР никакого «тоталитаризма» не было в помине. За первые три года (!) неожиданно для себя пришедшая к власти «команда» не сделала ничего, что кардинально бы отличалось от курса Горбачева. Сами «реформаторы» были настолько раздавлены свалившейся на них огромной свободойпринятия любых решений, что вряд ли могли бы кого-то еще осчастливить «освободительными движениями». Страна неслась без руля и ветрил прямо в пропасть.

Свобода имеет и обратную сторону медали – свободу от всех обязательств. В не свободном от гражданских обязательствобществе никто не позволил бы устраивать подобные политические авантюры. Никакую свободу никому Ельцин не давал, поскольку по натуре приспособлен исключительно брать. Он пришел к власти на волне растущей социальной апатии и такого опьянения свободой, которое уже зашкаливало за красную отметку анархии.

Читать статью в блоге "Огурцова на линии"

Как драматург Тирсо де Молина развивался в направлении, указанном Лопе. Об этом свидетельствует как художественная практика Тирсо, так и его теоретические декларации. Наиболее полно свои взгляды Тирсо изложил в «Толедских виллах» (сборнике новелл и пьес, 1621). Защищая Лопе и созданную им театральную систему от нападок, Тирсо обставляет подробными доводами преимущество «писания с натуры», бессмысленность следования канувшим в Лету предписаниям и образцам («Хороши были бы наши музыканты, — иронически замечает Тирсо устами своего героя, — если бы они, основываясь на том, что первые творцы музыки извлекли из удара молота о наковальню закон о различии регистров и гармонии, продолжали бы разгуливать с тяжелыми орудиями Вулкана»), аргументирует преимущество «свободной комедии», не скованной законами узких жанров.

Об этом последнем обстоятельстве Тирсо пишет так: «В природе искусственной прививкой создаются каждый день новые плоды. Что же удивительного, что комедия, подражающая жизни и природе, изменяет законы, унаследованные ею от предков, и искусно прививает трагическое к комическому, создавая таким образом приятную смесь двух этих творческих родов. Стоит ли поражаться, что при наличии в ней обоих этих элементов она выводит героев то серьезными и важными, как в трагедии, то шутливыми и забавными, как в комическом жанре». И дальше Тирсо защищает своего учителя от академической критики. Особого внимания заслуживает тот довод Тирсо, где он говорит, что практика Лопе де Вега является вовсе не результатом угождения простой публике, но результатом «сознательной художественной политики».

Со всем тем, признание общих принципов вовсе не означает, что между драматургией Лопе де Вега и Тирсо де Молина можно поставить знак равенства. Если коснуться, например, такого общего вопроса, как жанровая классификация, то, при наличия в системах обоих драматургов одних и тех же видов пьес, нетрудно заметить, что количественно (в процентном отношении) они образуют разные соотношения. Так, у Тирсо значительно меньше, например, драм героических, а в бытовой комедии Тирсо отдает гораздо большее предпочтение комедии интриги (вроде комедии «Дон Хиль — зеленые штаны»). Большее внимание Тирсо уделяет и духовным драмам (типа «Осужденный за недостаток веры»).

Этот внешний, формальный казалось бы, показатель свидетельствует, однако, о более существенных расхождениях в литературном сознании и жизненной позиции обоих драматургов.

У Тирсо уже не было того заряда жизненного оптимизма в оценках действительности, которое придавало такую ясность и гармоничность многим пьесам его старшего современника и учителя. Глядя на окружающий мир как бы «из одного окна», они видели его по-разному. Мир этот казался Тирсо куда менее обнадеживающим. Потому-то он и описал его злее, жестче. Вот каким рисовалось Тирсо испанское настоящее:

«Настоящее полно плутовства, если нам не поможет небо. Сейчас в ходу медные деньги, царят Венера и Вакх, лесть строит дома, правда удит рыбу, невинность приносит вред, а честолюбие поступило в монашенки. Знание стало тщеславием, талант — невежеством, ложь — проницательностью; быть разбойником — значит проявлять величие. Хорошо живется тому, кто на все соглашается… ну вот и все, что можно сказать о настоящем времени» (комедия «Бог в помощь, сын мой»).

Тирсо не собирался «хорошо жить» такой ценой. Со многим он никак не мог согласиться. Не оттого ли и был он загнан в 1625 году в захолустье? Его антифеодальная направленность и критика в адрес правящего дворянского сословия очевидны. Критически оценивая действительность, Тирсо тем не менее не был чужд и позитивной направленности. Его позитивная программа выражается чаще всего в пьесах духовного содержания. Принадлежа к монашеству гораздо менее формально, чем его учитель, Тирсо пытается разрешить зло на религиозно-этической основе. В духовных пьесах Тирсо (помимо тем узкотеологического значения) звучат мотивы покаяния, возмездия, вспыхивают обличительные молнии.

Тирсо живописал «страсти» той Испании Золотого века, когда жесткий моральный кодекс соседствовал с распущенностью, самоотречение с жаждой наслаждения, толстая позолота алтарей с повальным нищенством. И какой бы род комедии Тирсо мы ни взяли, всегда в большей или меньшей степени мы обнаружим там критику этой Испании. Присутствует она в пьесах как религиозного содержания, так и в тех комедиях, которые, казалось бы, построены на чистой интриге.

Отрывок монографии Н. Томашевского ИСПАНСКИЙ ТЕАТР ЗОЛОТОГО ВЕКА

Читать произведения Тирсо де Молина в библиотеке У всех на устах:

• Тирсо де Молина «Дон Хиль Зеленые штаны»

• Тирсо де Молина «Севильский озорник или Каменный гость»

Вебинар проводит 27 октября 2018 г. в 20:00 (время московское) Ирина

Принять участие в вебинаре

Программа вебинаров октября

Из архива «Литературного обозрения»

В моей юности, когда не было Интернета, глянцевых журналов, пиратских дисков и… родительской беспомощности перед навязыванием нашим детям «суб-культур», без которых им просто невозможно вписаться в молодежную среду.

В зимние каникулы у меня дома толкутся молодые люди с волосенками, выкрашенными в разные цвета, в странных нарядах. У некоторых на шее — ошейники с шипами, почти такие же, как у моих ротвейлеров, радостно трущихся задницами среди жующей мои припасы подростковой публики. Пусть лучше в таком виде дома сидят.
Убила бы тех, кто придумал черную губную помаду и зеленый лак для ногтей. Извращенцы. Встречаешь такое утром, с нечесанным колтуном на голове, выныривающее из туалета и благодарно пищащее: «Здрасте, тетя Ира!» — и с трудом вспоминаешь некогда хорошенькую мордашку одноклассницы моей младшенькой…
С детскими ямочками, розовыми щечками, перламутровыми ноготками и ручками-ножками в перевязочках… Сейчас в хорошо знакомом обличье превалирует интенсивный фиолетовый цвет. С трудом удерживаешься на ногах. Переходный возраст с нынешней подростковой косметикой переживается в России как пришествие инопланетян.
Звонит мама такой гостьи и виновато интересуется, все ли в порядке. Стараюсь успокоить. Хотя девицы шептались всю ночь. Пришлось вставать и разгонять всех по постелям.

Мы здорово отличаемся от нынешних девчонок хотя бы тем, что  и художественный фильм по телевизору показывали только один-два раза в неделю после программы «Время»,  поэтому мы  придумывали себе другие развлечения, о чем сегодня нисколько не жалею.

Читать статью в "Литературном обозрении"

Из архива «Огурцовой на линии»

. Об изменениях в государственной жилищной политике накануне развала СССР

Каждая медаль имеет две стороны. Негативной стороной продуманных социальных мер, которые буквально спасли страну в 60-е годы, явилось, прежде всего, то, что сама жилищная политика на протяжении двадцати лет оставалась неизменной. И в послевоенных поколениях эти меры дали совершенно иной социальный эффект. Как ни странно, они выразились в социальной апатии и формировании нового явления, с которым сегодня сталкиваются и наиболее благополучные развитые страны, - социального иждивенчества.

Возможно, многим гражданам сегодня удивительно, что сами строители заговорили о планомерном разрушении отрасли только сейчас. Ведь с самого начала было ясно, что нынешними методами решить жилищную проблему невозможно, а сами жилищные программы не только элементарно неграмотные, но и носят неприкрытый преступный характер в силу низкой правовой культуры «младореформаторов». Почему же строители не возражали, когда последовательно уничтожалась государственная система финансирования жилищного строительства и контроля за расходованием государственных средств в этой сфере?

Придется объясниться. Строители не предполагали, что объемы реального строительства сократятся настолько, что вначале строить перестанут вообще, а потом государство начнет беззастенчиво крышевать зарубежных производителей, не поддерживающих отечественную нормативную систему, в ущерб интересам собственных потребителей строительной продукции.

Накануне краха «развитого социализма» отрасль была психологически измотана бесплатной раздачей государственного жилья совершенно другим людям, которые не спасали страну от фашизма, которые были уверены, что «им и так должны»! Строители все так же работали по жестким лимитам, которые возросли до 200 рублей на квадратный метр жилья (см. рис. 5), в стране все так же существовали многочисленные категории льготников, число самих категорий возросло в сравнении с тяжелым послевоенным временем в полтора раза.

Читать статью в блоге "Огурцова на линии"

Пенсионный дефолт выявил не только полную неспособность нашей верхушки к какому-то управлению даже не страной, а ОПГ, облепившими бюджет. Совершенно понятно, что любые извлечения оборотных средств предприятий в какие-то "фонды", увеличение до неразумных размеров всякого рода фискальных органов, — уже предполагают крах экономики и проедание всех ресурсов общества. Непонятно это было лишь нашей "элите" от спецслужб и партийных начетчиков, называвших все эти "новые веяния" чисто с уголовной мотивацией контроля над общаком.

Ведь у нас даже появилось совершенно идиотское определение "бюджетная прибыль", хотя "бюджет" — это в переводе с французского "кошелек", а прибыль с кошелька может иметь лишь вор, при условии, что кошелек им попросту украден.

Но к пенсионному дефолту оказались совершенно неготовыми и все, кто озвучивал и визуализировал творящийся у нас уголовный беспредел, прежде всего, за рубежом. Смешно читать статейку некоего Козлова для информационной службы Би-Би-Си о том, будто таким образом государство решило "застпавить россиян копить самим на пенсию". Вот будто этот Козлов, Би-Би-Си, или путин-кудрин-голикова и прочие страшно когму-то здесь были нужны в качестве прокладки между государством и нашими пенсиями.

Читать статью в "Ежедневном пророке"

Я вся — тона жемчужной акварели,
Я бледный стебель ландыша лесного,
Я легкость стройная обвисшей мягкой ели,
Я изморозь зари, мерцанье дна морского.
Там, где фиалки и бледное золото
Скованы в зори ударами молота,
В старых церквах, где полет тишины
Полон сухим ароматом сосны,-
Я жидкий блеск икон в дрожащих струйках дыма,
Я шелест старины, скользящей мимо,
Я струйки белые угаснувшей метели,
Я бледные тона жемчужной акварели.

Максимилиан Волошин

Максимилиан Волошин тоже один из тех поэтов, «которых никто не читает», ну, или, по крайней мере, не понимают… из прочитанного. На уровне «смотрят в книгу — видят фигу». Впрочем, вполне возможно, что прикидываются, поскольку недавно у нас произошла полная визуализация случая 1913 г. с нападением на известную лживую картину Ильи Репина.

Читать статью в "Литературном обозрении"

Хуан Идальго де Поланко (Juan Hidalgo de Polanco) (28 сентября 1614 — 31 марта 1685) — испанский композитор и арфист эпохи Барокко. Один из самых значимых композиторов своего времени в испаноязычном мире.

Хуан Идальго де Поланко родился и умер в Мадриде. В 1630 (или 1631) он стал арфистом и клавесинистом королевской часовни. Около 1645 он начал служить в качестве музыкального руководителя королевского двора и главного композитора, сочиняя виллансикос (испанские церковные песнопения), камерные песни и музыку для театра. Хуан Идальго был самым влиятельным композитором своего времени в испаноязычном мире, особенно в светской и театральной музыке. Он был плодовитым композитором и пользовался большой популярностью на протяжении всей своей карьеры, его место в истории испанского театра сравнимо со значением Генри Пёрселла в Англии и Жан-Батиста Люлли во Франции.

Его музыка для оперы «Celos aun del aire matan» (1660) на текст известного поэта Педро Кальдерон де ла Барка является старейшей сохранившейся испанской оперой. Сотрудничество Хуана Идальго и Педро Кальдерона началось в 1658 году и их совместному творчеству принадлежат множество работ в стиле сарсуэла (испанский музыкально-драматический жанр, близкий к оперетте). Он также сотрудничал с другими драматургами эпохи, такими как Хуан Баутиста Диаманте, Франсиско де Авельянеда и Хуан Велес де Гевара. Его наследие включает девять аллегорических религиозных пьес, музыку для 16 разговорных комедий, множество сарсуэл и две полноценные оперы, а также большое количество духовных виллансикос и литургическую музыку. Также ему приписывают создание одного из вариантов музыкального инструмента клави-арфа (комбинация клавесина и арфы).

Вебинар проводит 26 октября 2018 г. в 20:00 (время московское) Ирина Дедюхова.

Принять участие в вебинаре

Программа вебинаров октября

Из архива «Огурцовой на линии»\12.12.2006

Боюсь, это будет трудный разговор. Когда говоришь о жилье, это всегда касается очень многих людей и весьма болезненно, если учесть сегодняшнее положение, когда только по официальным данным 63% населения РФ остро нуждается в улучшении жилищных условий. Но если не сказать обо всем честно, вряд ли эта проблема может быть решена оперативно и на достойном великой страны уровне. 1. О собственно государственном подходе к решению жилищной проблемы

Как и любая другая сегодняшняя остросоциальная проблема, нынешняя жилищная проблема создавалась в России путем постепенного накопления и мультиплицирования макроэкономических эффектов, вызванных непродуманными решениями высших эшелонов власти, отсутствием выверенных стратегических подходов во внутренней и внешней политике. В качестве оправдания топ-менеджеры государственного управления утверждают, что решить до конца жилищную проблему невозможно, будто бы она никогда не решалась на всем протяжении существования не только СССР, но и Российской империи. Безусловно, это весьма удобная позиция. При этом оправдывающиеся предпочитают не вспоминать, что в СССР, буквально через 15 лет после самой страшной войны, в условиях нищеты, без нефтедолларов, во враждебном окружении, при 53% общих разрушений жилищного фонда – жилищная проблема была решена в течение 10-ти лет.

Читать статью в блоге "Огурцова на линии"

Сейчас много говорят о "самозанятых"… поговорим и мы! Кто такие нынешние "самозанятые"? А это те, кому не нашлось нормального места работы в результате проводимой фашистской политики уничтожения страны и народа. Ну, привыкло нынешнее руководящее быдло все разрушать, карьеру сделало на разрушении Родины, иначе бы они не удовлетворили бы все свои многообразные потребности… поэтому и нынче остановиться не может, поскольку больше ничего не имеет.

А "самозанятые", это те, кто кое-как сводит концы с концами, перехватывая то там, то сям, находясь в положении "невписавшихся в экономику". В таком случае как-то цинично говорить про какую-то "экономику", поскольку это наглое репрессивное давление, шантаж и рэкет, а не "экономика". Немудрено, что в нее не вписывается у нас по самым мелочным подсчетам 20 млн человек, а по трезвым прикидкам все 120 миллионов. Никогда не хотели бы в такое дебильное гэ вписываться еще больше, включая с виду "вписавшихся".

Ну, и довольно таки давненько начались эти желудочные позывы пожрать человечинки… то бишь обложить налогом не занятых грабежом и разбоем (а ничем иным у нас вообще никто не занят даже, судя по недавней трагедии в Керчи, в образовательных учреждениях, не поминая богадельни и прочее)…

Читать статью в "Ежедневном пророке"