Евгений Абрамович Баратынский «Сумерки»
Е. А. Баратынский, 1840-е гг.
Евгений Абрамович Баратынский (Боратынский; 19 февраля [2 марта] 1800 (в некоторых источниках 7 (19) марта 1800), село Вяжля, Кирсановский уезд, Тамбовская губерния — 29 июня [11 июля] 1844, Неаполь) — русский поэт.
Евгений Баратынский происходил из галицкого шляхетского рода Боратынских, в конце XVII века выехавшего в Россию. Боратынский — фамилия от замка Боратынь[20] в гмине Хлопице, Ярославском повяте Подкарпатского воеводства Польши, в древнерусской Перемышльской земле.
Дед поэта, Андрей Васильевич Баратынский (ок. 1738—1813) — помещик, титулярный советник; в молодости служил (от чина рядового до поручика) в полку Смоленской шляхты. Бабушка — Авдотья Матвеевна, урождённая Яцына (или Яцинина), дочь помещика села Подвойского, перешедшего в семью Баратынских как приданое[23].
Отец, Абрам Андреевич Баратынский (1767—1810) — отставной генерал-лейтенант, участник Русско-шведской войны (1788—1790), состоял в свите императора Павла Первого, был командиром Лейб-гвардии Гренадерского полка и инспектором Эстляндской дивизии. Мать, Александра Фёдоровна Черепанова (1777—1853) — дочь коменданта Петропавловской крепости Фёдора Степановича Черепанова (ум. до 1802) и его супруги Авдотьи Сергеевны (ок. 1746 — ок. 1814); выпускница Смольного института, фрейлина императрицы Марии Фёдоровны. Мать была русского происхождения.
Современники видели в Баратынском талантливого поэта, но поэта прежде всего пушкинской школы. Его позднее творчество критика не поняла.
Далее о биографии и истории создания произведений читать в Книжной лавке.
Литературоведение второй половины XIX века считало Баратынского второстепенным, чересчур рассудочным автором. Это мнение определили скоропалительные, противоречивые (иногда одного и того же стихотворения), безапелляционные оценки Белинского («…но сложится певцу канон намеднишним Зоилом…»). Так, в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона (литературная редакция Семёна Венгерова) написано следующее:
Как поэт, он почти совсем не поддаётся вдохновенному порыву творчества; как мыслитель, он лишён определённого, вполне и прочно сложившегося миросозерцания; в этих свойствах его поэзии и заключается причина, в силу которой она не производит сильного впечатления, несмотря на несомненные достоинства внешней формы и нередко — глубину содержания.
В начале XX века, благодаря русским символистам, происходит кардинальный пересмотр оценки наследия поэта. Баратынский стал восприниматься как самостоятельный, крупный лирик-философ, стоящий в одном ряду с Тютчевым. При этом в стихах Баратынского подчёркивались черты, близкие поэзии Серебряного века. Осип Мандельштам писал:
Хотел бы я знать, кто из тех, кому попадутся на глаза названные строки Баратынского, не вздрогнет радостной и жуткой дрожью, какая бывает, когда неожиданно окликнут по имени.
О Евгении Баратынском тепло отзывались многие значительные русские авторы XX века — в частности, Александр Кушнер, Виктор Кривулин и Иосиф Бродский. В интервью И. Бродский говорил: «Я думаю, что Баратынский серьёзнее Пушкина. Разумеется, на этом уровне нет иерархии, на этих высотах…». Неоднозначно отзывался Владимир Набоков. По его мнению:
Баратынский хотел воплотить нечто глубокое и трудно передаваемое, но по-настоящему сделать это так и не сумел.
Но эта мысль дублировала суждения литераторов-современников Баратынского, с которыми он перед смертью разошёлся.
Читать Евгений Абрамович Баратынский «Сумерки»
Творчество Е.А. Баратынского на Lib.ru
Сумерки [1842] Авторский сборник 1842 года в составе 27 стихотворений. По мнению некоторых, лучший поэтический сборник в истории русской поэзии.
Элегии [1842] Из книги «Русская элегия XVIII-начала XX века».
Стихотворения [1824]
К Алине
Песня («Страшно воет, завывает…»)
К …о («Приманкой ласковых речей…»)
Песня («Когда взойдет денница золотая…»)
В альбом
Родина
Стансы
«Есть милая страна, есть угол на земле…»
Д. Давыдову
Сцена из поэмы «Вера и неверие» [1830]
Детские стихотворения Е. А. Боратынского [1817]
Эда [1826] Финляндская повесть.
Бал [1828] 20k Оценка:5.49*11 Поэзия
Цыганка В первом издании называлась «Наложница».
Телема и Макар [1827]
Перстень [1831]
История кокетства [1825]
«Таврида» А. Муравьева [1827]