Конструктивизм

Конструктивизм

Значительных успехов в 20— 30-х гг. 20 в. достигла архитектура. Бурный рост городов, промышленности, развитие транспорта приходят в резкое противоречие с не соответствующей новым требованиям планировкой старых городов, с их узкими извилистыми улицами. Необходимость разрешить осложнившуюся проблему транспортного обслуживания и обеспечить нормальные санитарные и жилищные условия населению, порождают градостроительные проекты и новые формы расселения людей. Они характеризуются стремлением смягчить в городах социальные контрасты и устранить чрезмерную концентрацию населения. Вокруг больших городов в некоторых странах возникают города-сады с индивидуальными жилыми домами, промышленные города, рабочие поселки и т. д. со строго функциональным расчленением территории. Внимание архитекторов привлекли задачи не только промышленного, но и массового жилищного строительства, разработка жилых комплексов с экономными типовыми квартирами, рассчитанными на среднюю и низкооплачиваемую категорию людей. Больше внимания уделяется проектированию районов, архитектурному оформлению ландшафтов.

Разрабатываются универсальная классификация улиц и принципы их сочетания, создаются сети городских магистралей, независимых от переходных улиц и рассекающих город на ряд обособленных пространств. В проектировании городов нового типа и крупных промышленных предприятий все более утверждаются принципы функционально-конструктивной системы, зародившейся на рубеже 19—20 вв. Этот стиль в архитектуре получил название конструктивизма. Провозвестником нового этапа в развитии архитектуры стала Эйфелева башня (высота 312 м), возведенная из сборных стальных частей к Всемирной парижской выставке 1889 г. по проекту инженера Густава Эйфеля в знак вступления в новую эру машинного века. Лишенная утилитарного значения, ажурная башня легко и плавно взлетает к небу, воплощая мощь техники. Ее динамичная вертикаль играет важную роль в силуэте города. Грандиозная арка основания башни как бы объединяет виднеющиеся сквозь нее далекие перспективы городского ландшафта. Это сооружение оказало стимулирующее воздействие на дальнейшее развитие архитектуры.

Развитие американского города, его лицо определили многоэтажные небоскребы Нью-Йорка, Чикаго и др. К началу 20 в. архитекторы так называемой чикагской школы, возникшей в конце 19 в., разработали проекты небоскребов с нависающими стенами. Американские города, например Нью-Йорк, сохраняют резкий контраст между небоскребами (конторское здание «Эмпайр Стэйт Билдинг», нач. 1930-х гг., в 102 этажа, высотой 407 м и Рокфеллер-центр, в 72 этажа, высотой 384 м, 1931—1947 гг.) и множеством других различных по масштабам зданий. В истории русского конструктивизма профессиональные архитекторы проектировали всевозможные модульные конструкции жилых единиц, соединяющиеся между собой в большие комплексы, движущиеся по наружным стенам лифты и т. д. Корифеем русского (советского) конструктивизма считается Константин Мельников. Начав с постройки российских павильонов на Международных выставках в стиле традиционной деревянной архитектуры, благодаря которым он приобрел международную известность, Мельников переходит к проектированию очень актуальных построек нового (революционного) типа и назначения - рабочих клубов. Клуб им. Русакова, построенный им в 1927-28 годах, не имеет ничего общего ни с архитектурой предшествующего столетия, ни с архитектурой модерна. Здесь чисто геометрические бетонные конструкции организованы в некую структуру, форма которой определена ее назначением. Последнее замечание относится практически ко всей архитектуре модерна и 20 века и определяется как функционализм. В архитектуре конструктивизма функционализм приводит к созданию динамичных сооружений, состоящих из достаточно простых формальных элементов, совершенно лишенных привычного архитектурного декора, соединенных в соответствии с организацией внутреннего пространства и работой основных конструкций. Язык архитектурных форм, таким образом "очищается" от всего необязательного, декоративного, неконструктивного. Это язык нового мира, порвавшего со своим прошлым. Рождающийся архитектурный образ ясно передает динамику художественных процессов и жизни в постреволюционной России, упоение современными техническими возможностями. Архитекторы стиля конструктивизм считали, что в создании архитектурного образа современного сооружения должны принимать участие все элементы здания, даже такие, как вывески, часы, рекламные щиты, громкоговорители, шахты лифтов и т. д., поэтому все их также должен проектировать архитектор. Советские конструктивисты сосредоточили свои усилия на двух больших задачах: проектировании образцового социалистического города и коммунального многоквартирного жилья для рабочих - домов-коммун. Идя навстречу новым потребностям социалистического государства, конструктивисты занимались проектированием и строительством таких типов построек, как конторы, универмаги, санатории, типографии, исследовательские центры, заводы и фабрики, рабочие клубы и гидроэлектростанции. Молодая советская архитектура первых послереволюционных десятилетий реально была в авангарде мировой архитектуры, реализуя или создавая на бумаге самые смелые проекты, среди которых знаменитый Дворец Советов, который так и не смогли построить на месте разрушенного храма Христа Спасителя. С наступлением сталинского тоталитаризма в 30-е годы Россия постепенно теряет свои позиции в архитектуре, и до сих пор их не удается восстановить. В конце 20-х годов конструктивизм стал распространяться за пределы Советского Союза, получив наибольшее распространение в Германии и Нидерландах. В середине 60-х - 70-х годах традиции и идеи конструктивизма нашли неожиданное продолжение в архитектуре так называемого "хай-тек", направления, демонстративно обнажающего не только работу архитектурных конструкций, но и инженерных.

Одним из первых архитекторов-конструктивистов был француз Тони Гарнье (1869-1948), автор проекта «Индустриального города» (1901–1904) и Олимпийского стадиона в Лионе (1913-1916), другим – немецкий архитектор и дизайнер Петер Беренс (1868-1940). Эти мастера и их последователи стали использовать железобетон, обладающий способностью выдерживать значительную нагрузку на растяжение. С помощью этого материала стало возможным свободно комбинировать объемы, далеко выступающие за границы опор и как бы висящие в воздухе. Это создавало особую напряженную выразительность, привносило в композицию качества экспрессивности. Однако из-за отсутствия переходных связующих элементов, которые всегда имелись в классической архитектуре и были необходимы по причине несовершенства материала (базы колонн, эхины и абаки капителей, профили, карнизы, тяги), для зрителя в новой конструктивистской архитектуре оставалось неясным действие сил, скрытых внутри формы. В конструктивизме парадоксальным образом исчезает тектоника.

Олимпийского стадиона в Лионе

Музей археологии
1929-1933
Торонто,
Канада

Эйфелева башня
Густав Эйфель
1889, Париж
Франция

Дом культуры им.Русакова, 1928
К. С. Мельников
Россия, Москва

Центр Жоржа Помпиду
Ренцо Пиано, Ричард Роджерс, 1972-1977
Франция, Париж

Центр искусства и культуры имени Жоржа Помпиду. Экстравагантная конструкция Бобура, как в обиходе называют Национальный центр искусства и культуры имени Жоржа Помпиду, напоминает внешне огромную фабрику или нефтеперегонный завод. Сталь, стекло, сложное переплетение красно-синих труб, кабелей, лестничных площадок, прозрачные галереи эскалаторов и переходов, каких-то странных металлических деталей, вынесенных наружу. Прямо на тротуаре возле главного фасада этой необычной прозрачной конструкции толстые вентиляционные трубы, очень похожие на те, что можно увидеть на палубе судна. И вообще, при желании Бобур легко принять не только за нефтеперегонный завод, но и за корабль, пусть и в форме параллелепипеда. Бобур внутри лишен каких бы то ни было промежуточных опор и стационарных стен, а все его несущие элементы демонстративно вынесены наружу. По представлениям самих авторов, здание имеет открытую и гибкую структуру, подобно «машине, собирающей и передающей информацию». Архитектура Бобура программно не закончена и специально ориентирована на изменения в будущем. Все конструкции ярко окрашены, а общее цветовое решение информационно осмысленно: в красный цвет выкрашены транспортные коммуникации (лестницы, лифты, подъемники, эскалаторы), в желтый — электропроводка, в зеленый — трубы и устройства водоснабжения, в голубой — кондиционеры воздуха, белый — подача тепла. Но не следует думать, что подобный дизайн всего лишь бессмысленная прихоть очередного авангардиста. Просто архитекторы, приняв во. внимание стремительные изменения современной технологии, сочли нецелесообразным уводить под пол водопроводные и отопительные трубы, прятать в стены электропроводки и кондиционеры. Правда, многие расценили результат этого эксперимента как уродство. Центр Помпиду критикуют те, кому трубы и коммуникации, выставленные напоказ вдоль внешних стен здания, представляются бессмысленным уродством. Многие заявляют даже, что Центр вообще никакого отношения к архитектуре не имеет, что это всего лишь сляпанное на скорую руку техническое сооружение.

Но нашлись у здания и защитники, считающие его архитектурное решение остроумной и смелой идеей, которая к тому же рас ширяет оформительские возможности современного зодчества. Как греческий храм горделиво выставлял напоказ колонны, подпиравшие его крышу, точно так же и Центр Помпиду не стесняется показать металлический «костяк», на котором держится весь его корпус, и не скрывает необходимых элементов своего технического оснащения. Стиль «хай тек» предполагает, что по мере развития технологии грани между архитектурой и техникой будут стираться все больше и больше. На конкурс архитектурных проектов этого сооружения была подана 681 работа из 49 стран. Национальный центр искусства и культуры имени Жоржа Помпиду в Париже строился по проекту иностранных инженеров — итальянца Ренцо Пиано и англичанина Ричарда Роджерса. Комплекс раскрыл свои двери в 1977 году и сразу же. надолго возбудил всеобщее любопытство. Даже у входа в Лувр не всегда можно встретить такое количество желающих попасть в это святилище искусства, как здесь, в Бобуре.

В Центре Помпиду находится теперь главный парижский музей современного искусства, регулярно устраиваются выставки. Богатая публичная библиотека Бобура насчитывает более миллиона томов. На открытых стеллажах расставлены книги и журналы по всем отраслям знаний, на столах — аппаратура для чтения микрофильмов. Большое собрание диапозитивов, аудио- и видеокассет, магнитных пленок с записью музыкальных произведений доступно любому посетителю. С террасы ресторана на последнем, шестом этаже открывается ни с чем не сравнимая картина — крыши Парижа. О Бобуре уже написаны монографии, книги и несметное число статей, как сочувственных, так и напрочь отвергающих не только архитектуру здания, но и саму идею создания подобного центра. «Суперрынок культуры», «Ангар искусства»... Какими только эпитетами не награждали Бобур! Сейчас страсти несколько поутихли, а Центр Помпиду прочно вошел в список парижских достопримечательностей.

Он начал возводиться еще в 1930-е годы, когда на этом месте был просто гигантский пустырь заброшенной стройки. Но теперь Центр Помпиду заметно повлиял на жизнь старинного квартала. Люди тянутся сюда не только ради самого Центра, но и ради создавшейся вокруг него своеобразной атмосферы. В реставрированных домах открылись салоны, магазины. Пьяцца — площадь, примыкающая к главному фасаду комплекса, — стала ареной выступлений бродячих музыкантов, певцов, танцоров, фокусников, жонглеров. Где же, как не здесь, возле Бобура, вправе рассчитывать безработные артисты на благосклонное внимание парижской публики? Площадь перед Центром Помпиду оказалась еще одной счастливой находкой архитекторов: из всех поданных проектов только один этот оставлял половину отведенной под застройку территории свободной. На подступах к комплексу создана обширная пешеходная зона, таким образом, в Париже сохранился еще один оазис уличной жизни.

Центр Помпиду укрывает в своих стенах не только библиотеку и модульные выставочные помещения. Здесь есть еще кинотеатр и концертный зал, детская площадка для игр, несколько ресторанов и баров. В подвальных этажах Центра расположился Институт исследования и координации акустики и музыки, который представляет собой комплекс ультрасовременных акустических лабораторий. Его концепция разработана таким образом, чтобы сочетать оптимальные условия для акустических исследований с возможностью доступа широкой публики в демонстрационный зал. За ходом научных исследований зрители могут наблюдать через специальные смотровые окна.

Владимир Евграфович Татлин (1885-1953), художник-авангардист, человек оригинального склада ума, еще в 1914 г. создавал свои «контррельефы» – нечто среднее между рельефом, коллажем и кубистической живописью. Активно участвуя в процессе революционных преобразований культуры, Татлин в 1918–1919 руководил московским отделом ИЗО (Коллегия по делам изобразительных искусств) Наркомпроса. В 1919–1920 он создал главное свое произведение, модель грандиозного здания-памятника Октябрьской революции или «башни III Интернационала» (металл, стекло, дерево; модель не сохранилась, известна по фото и нескольким реконструкциям) - её прозвали «Башней Татлина», задуманное как гигантский комплекс вращающихся с разной скоростью цилиндров, объединенных вокруг общей наклонной оси. Пафос вселенского обновления (комплекс должен был стать не только символическим, но и реальным культурно-пропагандистским центром мировой революции) сочетается здесь с удивительным смысловым драматизмом: монумент более всего напоминает Вавилонскую башню, причем представленную в момент наклона, т.е. начавшегося разрушения.

Башня III Интернационала - Башня Татлина

Архитектура конструктивизма в СССР

Архитектура конструктивизма была формой современной архитектуры, которая процветала в Советском Союзе в 1920-ых и в начале 1930-ых годов. Этот стиль объединил передовую технологию и проектирование с прямо коммунистической социальной целью. Хотя этот стиль был разделен на несколько конкурирующих направлений, каждое из которых произвело много пилотных проектов и закончило здания, прежде, чем уйти из моды приблизительно в 1932 году. Влияние этого стиля все же были отмечены на более поздних событиях в архитектуре.

Более холодное и больше технологического стиля конструктивизма были введены 1923-1924 годах стеклянным проектом административного здания братьями Весниными для Ленинградской Правды. Коллективные объекты жилищного строительства, которые были построены, включали Коммунальный Дом Ивана Николаева для студентов ул. Орджиникидзе, Москва, 1930 г., и Московские квартиры Госстраха Гинзбурга. Квартирные жилые дома были построены в стиле конструктивизма в Харкове, Москве и Ленинграде и в меньших городах. Гинзбург также проектировал правительственное здание в Алма-Ате, в то время как братья Веснины проектировали Школу Киноактеров в Москве.

Новые формы конструктивизма начали отображать в символической форме проект для новой повседневной жизни Советского Союза, затем Новой Экономической политики. Государственные здания были построены как огромный комплекс (Госпром в Харкове), который был отмечен Рейнером Банхамом в его Теории и проекте в первый век машин.

Центральная цель конструктивистов прививала авангард повседневной жизни. С 1927 года они воздействовали на проекты для Клубов Рабочих, коммунальных домов отдыха, обычно построенных в фабричных районах. Среди самых известных из них клубы Каучук, Свобода и Лихачев. К концу 1920-ых годов конструктивизм был доминирующей архитектурой страны, и удивительно много зданий этого периода дожили до наших дней.

Дом архитектора Константина Мельникова